СЕНТЯБРИНЫ
Борису Абрамову
Журавлиные дали уже не зовут,
И синица не греет ладонь...
А на тихом Дону сентябрины цветут -
Голубой беспокойный огонь.
И замлела душа, непонятно зачем,
Опаляясь далеким огнём:
Али вспомнила что, али только затем,
Чтобы вновь оживиться на нём.
Сентябрины-цветы, вы в октябрьские дни
Освещали надежды мои,
И курлыкали в небе - гони, не гони, -
Призывая меня, журавли.
Пусть не всё, что хотел, удавалося мне,
Но с какой журавлиной тоской
Я и пел, я и смел и горел на огне
Ради жизни счастливой людской.
А теперь вот смотрю в подступившую хмарь -
Не найти даже малый просвет!
Неужели я зря, словно глупый бунтарь,
Колесил по земле столько лет?
Журавлиные дали, полны немоты,
И от хмари совсем уж невмочь,
Но не зря же, не зря сентябрины-цветы
Над душой полыхают всю ночь!
18.08.93
***
Пора прощенья и прощанья
И просветлённого вниманья
К явленьям бренным бытия.
Их раньше ты, считай, - не видел,
А если видел, то - обидел
Выпячиваньем частым "я".
Хоть жизнь твоя важна, конечно.
Но только длиться ей не вечно:
А поводырь-то в ней - мечты!
И слишком поздно понял ты,
Что жизнь прожил весьма беспечно:
Не ягодки искал - цветы.
2000 г.
***
Всё чаще начал замечать,
Как дни друг друга повторяют,
И стал всё реже отвечать,
Чем я живу и чем хвораю.
Я жизнь, бывало, торопил
И называл скупой заразой,
А сам гулял да водку пил,
И сам себя благодарил,
А жизнь свою, увы, - ни разу.
Чего ж теперь хочу понять,
Кого винить теперь за немочь?..
Я в рай не прочь бы путь узнать,
Да кто подскажет - небо немо.
21.10.01
***
Александру Чусову
И опять неприкаянный дождик
По улицам бродит,
Третий день не находит,
Тоскливый, покоя себе.
И опять над душой
Ни луна и ни солнце не всходят:
Как вперёд ни гляди, -
Ни надежды, ни цели в судьбе.
Это что же, опять
Только серые мысли - докука?
Это что же, опять
Даже память и та не пробьёт
Маломальский просвет
К тем местам, где не водится скука,
Где меня не пугало
Засилье тревог и забот?
За дождём где-то глухо
Пыхтит, надсаждается поезд.
Он не "скорый", он местный,
Но график и в дождь не сорвёт.
Вот он свистнул вдали,
И замшелый наш Каменный Пояс
К остановке его
На карачках лесистых ползёт.
Что же, можно считать, -
Скоро будет моя остановка,
Если жизнь наша - поезд,
А мы - пассажиры лишь в ней.
Только пусть попрощаться
Придёт со мной девка-Азовка,
Пусть простит, что при жизни
Так мало провёл я с ней дней.
17.10.99
***
Тут небо было синим,
А стало - голубым.
И реденький осинник
Молчком дрожит под ним.
А то, что было речкой,
Теперь - лишь ручеёк...
Как время быстротечно!
Как мал у счастья срок!
20.02.01
***
Юре Панькову
Мир тебе, тихое счастье, -
Угол зачуханный мой,
Где я лечусь от напастей
Горклой ночной тишиной.
Призраки милые, где вы?
Что-то мне тяжко опять,
И не пора ль вам за дело -
Душу мою подлатать.
Нет в этом мире покоя,
Но и в и н о м тоже нет,
Если могу я былое
Вытащить снова на свет.
Если мне друг бестелесный
Снова подставит плечо,
Чтобы в глуши поднебесной
Мне бы скрипелось ещё.
Как хорошо, что хоть в этом
Тихом отрадном бреду
Я от жестокостей света
Успокоенье найду...
29.04.01
***
А ты уже - и быль, и небыль,
Как будто въяве он и не был,
Тот мир, что нами создан был.
Как будто я в какой-то книге
Прочёл про наши дни и миги,
А что за книга - позабыл.
Но отчего же даже годы
При разных каверзах погоды
Не заслонили облик твой?
И ты - и в радости, и в горе -
Всегда со мной. И, знаю, вскоре
Мы снова встретимся с тобой...
11.01.2000
***
Машеньке
Прижмусь к тебе тихо и скромно...
Как сладко мы снова вздохнём!
И в снятой избушке укромной
Ладком да тишком заживём...
Эх, годы... Когда это было?
Какие простые мечты
Светили в избушке унылой,
Но как была счастлива ты!
И как беспокойно и часто
Андрюшка под сердцем твоим
Толкался - и я, мол, участник! -
Спеша с появленьем своим...
Обидно, что, как ни старались,
А счастливы были не мы:
Не светлые дни нам достались,
А дни среди боли и тьмы!
Ох, бедная, бедная Маша...
За что же нас Бог наказал,
Что жизнь светозарная наша
Разрушилась вдруг на глазах?!
И бедный Андрюшка... Не надо!
Не буду об этом... Молчок!
А жизнь и такая - награда,
Хоть в ней налетел на сучок...
Да, Машенька, жили мы скромно,
А всё-таки были у нас
И счастье в избушке укромной,
И свет твоих верящих глаз...
22.10.01
***
У молоденького солнца на виду
Мы не ждали и не чуяли беду.
Но не зря, видать, когда-то наш народ
Неминучей беду-пагубу нарёк.
И не минула беда, подстерегла,
Подняла над нами чёрные крыла.
Злые ветры засвистели над судьбой...
Как ты, милая? Не бойся! Я - с тобой.
1980
***
Мечты светлы, когда они грустны,
Когда таким несбыточным тревожат,
Что хочется поверить - только сны
Нужны для счастья, и всей жизни, может...
2000
***
Хоть и нет тебя, но будто
Наяву услышал я,
Как вошла ты в дом под утро,
Дверь, прикрыв небытия.
К сыновьям прошла. Тихонько
Их задела грустным сном.
- Что ты ходишь там в потёмках?
Свет зажги, не экономь...
Ты притихла. Ты не хочешь,
Как и раньше не покой
Нарушать мой среди ночи -
Эко, творческий какой!
...Неужели так и было?
И жила ты - словно тень.
А ведь как меня любила!
Как ждала наш светлый день!
Не дождалась... Счастье наше
Смяло смерти колесо...
Эх ты, Маша-растеряша,
Ты прости меня за всё.
31.01.93.
***
Ни печалью пресветлой, ни скукой
Затяжных и пустых вечеров
Не прервать уже нашу разлуку,
Не зажечь отгоревших костров.
Я не знаю, какой ты бывала
В те, другие разлуки, но мне
Так и кажется, ты напевала
Что-то грустное в звень-тишине.
И порою глаза твои были,
Словно тайны какой-то огни.
Не они ли тогда мне светили,
Помогая во всём, не они?
Сколько зим уж прошло - не считаю,
Сколько лет пролетело уже,
Но опять мои мысли витают
В тех местах, что отрадны душе.
Вот над Доном заря затухает.
Вот костёр наш дал волю себе...
Как душа моя нежно страдает,
Как стучится всё чаще к тебе!
***
На грани счастья и беды
По тропке майской, непросохшей
Ты шла, как тонкий свет звезды
С небес сошедший в час тревожный...
Прости меня, я так устал
Искать отточенные рифмы,
Что к месту будет здесь привал,
Где всё с тобой обговорим мы.
Какое чудо всё ж - родник!
Прислушайся, он - как звонница.
И сколько, сколько медуниц
Сошлось к нему воды напиться!
Не рви цветы, а припади
К живой воде - бесценной влаге.
И, может быть, в твоей груди
Тоска проснётся по отваге.
И ты опять, как свет звезды,
Пойдёшь по тропке непросохшей,
Чтоб дольше я твои следы
Хранил в душе, от лет продрогшей.
11.11.01.
***
Т.Ч.
Там, на краю небосклона,
Звёздочка тихо дрожит...
Плохо быть поздно влюблённым
В то, к чему путь не лежит.
Счастье моё без отрады,
Горе моё без беды -
Эти небесные взгляды
Тихо дрожащей звезды.
Сколько вздыхать мне и мучить
Совесть сознаньем одним:
Мог ведь когда-то быть лучше,
Мог быть и больше - родным.
Нет, не смоглось, не сумелось:
В зорях туманистых дней
Пьяные бредни за смелость
Я выдавал перед ней.
Но - ни корней, ни надежды,
И - ни детей, ни семьи...
Что же ты снова мне брезжишь
Лучики, вскинув свои?
30.04.01
ПОЗДНИЙ ОТВЕТ
Поёшь ли? Пьёшь? Глядишь в глаза её
Своими марсианскими глазами?
Тамара Чунина (из письма).
Как хотел я из Ростова
Написать тебе письмо,
Но в душе застряло слово -
И страдально, и немо.
Что же я хотел поведать?
Рассказать о чём я мог?
Мол, иду всё тем же следом...
Мол, не пью - давал зарок...
Боже мой, как мог я столько,
Жизнь, любя, в полсердца жить?
Из какого мог восторга
Стих восторженный сложить?
Не ужель таким был скрытным
И "косил" всё под глупца,
Чтоб ни Правды и ни Кривды
Не изведать до конца?
Как играл я вдохновенно!
Как я много "накосил",
Что теперь игры той "сено"
И собрать не хватит сил.
Да и поздно... Слишком поздно
Правду в первый ставить ряд,
Ведь на кладбище все звёзды
Одинаково горят.
11.06.2000
***
Увы и ах, но все мы будем там,
Где быть должны... И это - неизменно!
"Прости - прощай", -
скажу родным местам,
И сам я стану их частичкой тленной.
А что ещё от жизни этой ждать? -
Не наши времена теперь настали!
И не смогу сынам я передать,
Как делать жизнь терпимей,
хоть местами.
Но всё-таки надежду я таю
(Боюсь дыхнуть на слабенькое пламя!), -
А вдруг да жизнь сама в родном краю
Подучит их, у бездны на краю,
Цепляться за судьбу свою зубами...
25.10.01
***
Саше Руденко
И кто-то ведь будет сидеть у окна,
И кто-то ведь будет смотреть на дорогу
И мысли лелеять... Уж их-то весна
Не выдаст, наверно, и Господу Богу.
Капельные звёзды все в землю уйдут,
И, может, от них взвосияет огнями
Сирень заполошная в чьём-то саду,
И головы чьи-то заходят кругами...
Зелёною дымкой повит березняк,
Грачи разгалделись на ближней опушке,
Ручей голосистый сбегает в овраг -
Ему непонятны стенанья кукушки.
Подсохнув, дорога зовёт и зовёт
И враз пропадает в тумане далёком.
И кто-то по ней от высоких ворот
Идёт, собирая все взгляды из окон...
Неужто я тоже сидел у окна,
Неужто я тоже смотрел на дорогу?..
А нынче все мимо проходит весна,
Уняла бы, что ли, мне боль, и тревогу!..
21.10.01
***
Любви последние намёки
Нет-нет, да снова оживят
Быльём заросшие истоки
Тех чувств, что не вернуть назад.
И вдруг покажется, что годы
Спешат в сторонку отойти,
Чтобы не застить мне свободы -
Опять ту девочку найти.
Журчит речушка Полевая,
Вовсю черёмуха цветёт,
А я впервые изнываю
По той, что открывала счёт...
Нет, не считал я, Боже правый,
Тех, с кем сводила жизнь меня,
Но той девчоночки лукавой
До смерти не забуду я.
Пусть не сошлось, не получилось
У нас в дальнейшем - вместе быть,
Но разве жизнь нас разлучила,
Коль мне по гроб её любить?
Вот вижу, что-то напевая,
Она шагнула через брод...
Журчит речушка Полевая,
Вовсю черёмуха цветёт.
21.10.01
***
Наверное, не встретимся уже -
Так думал я сквозь годы в отдаленье.
Жизнь рушилась, а ты жила в душе,
Входя в мои мечты и сновиденья.
И как я мог поверить, увидав
Седую женщину, сказавшую мне тихо:
"Не узнаёшь?" - и, разве, не удав
Обвил мне горло, чем и спас от крика?
"Ох, Бог ты мой, неужто это ты?" -
А женщина с обидой посмотрела,
И все мои заветные мечты,
Всё, что в душе хранил я, всё сгорело.
Вот тут-то, наконец, и понял я,
Что время лишь в душе стоит на месте,
И места нет в пределах бытия
Быть теми же, какими были вместе.
25.10.01
***
Николаю Шалкову
Чёрно-белые дни, бело-чёрные ночи...
Хоть бы сказки, какой завиток!
Жизнь давно - воробьиного носа короче,
И пора подводить ей итог.
Что скажу о себе, обронивши "Во- первых",
Что родился и вырос, как тыщи других?
Во- вторых, до сих пор разрываются нервы,
Коль заслышу я плач, женский плач, - хоть на миг.
Я начался с войны и войною кончаю
Проводить по Земле человечий свой след.
Отчего ж головою так горько качаю,
Наклонившись над бездною прожитых лет?
Всё война да война, да военные беды,
Да засохшая кровь на примятой траве...
Боже мой, как мы ждали когда-то Победы!
Боже мой, что молчишь Ты в глухой синеве?
Ведь опять чьи-то танки гремят на рассвете.
Ведь опять кровь да трупы, да гарь тишины...
Я хотел бы сказать о себе: "Ну а в третьих",
Да смолчу - слов не слышно в разгаре войны.
21.10.93.
***
Юрию Иванову
Кто скажет нам, что жить мы не умели?..
Афанасий Фет.
"Война всё спишет", - вот эпиграф к детству.
Война прошла, но счастье не пришло.
И долго проживала по соседству
Та нищета, что порождает зло.
А сколько было пьянок и гулянок,
А сколько было дела у врачей,
И сколько победительских речей
Запомнил даже щупленький подранок...
Вот вспомнил всё, а оглянулся - пусто,
Где тех побед победный результат?
С кого спросить за те пустые чувства,
Что прививали нам все дни подряд?
Во все призывы партии я верил -
Она ведь предводитель всех побед!
А люди становились - словно звери,
От подступавших к ним всё новых бед.
скажет нам, что жить мы не умели,
Что дни впустую тратили свои?
Хоть мы, наверно, многое не смели,
Но всё же не сидели на мели.
Кто скажет нам... Да кто теперь что скажет?
У каждого своих полно забот.
По "ящику" Америку всё кажут,
Учитесь, мол, как там народ живёт.
А что смотреть? Как банки надо грабить?
Как лучше изнасиловать, убить?..
Ах, Боже мой, спаси, верни нам память
И научи людьми, как раньше, быть.
Чтоб знали мы, что Родина - святое,
Что твой сосед - и друг тебе, и брат...
Неужто ничего уж мы не стоим,
И нам одна дорога - прямо в ад?!
25.10.01
***
Печальное - смешно,
Весёлое - ужасно.
Смотрю на эту жизнь
И оторопь берёт:
Тот столько нагрешил,
А выглядит - прекрасно,
Той нечего пожрать,
А чей-то срам сосёт.
Куда же мы идём?
Каким стальным запретом
Однажды обуздать
Решим себя?
Иль - нет?..
И катится во тьму
Весёлая планета,
Не думая о том,
Каким придёт рассвет.
2000
***
И вдруг поймёшь: лишь пепелище
Осталось от былой любви.
И не в саду, а на кладбище
Поют сегодня соловьи,
Где только память, только память
Тоскливо бродит средь могил.
И всё, что было между нами,
Лишь ты один и сохранил.
24.10.01
***
Куда бы ни швырял нас ветер,
Как мы ни стонем, как ни ропщем, -
Всё к одному идёт на свете,
И знаменатель будет общим!
А потому, коль всё равно
И мне в могилу лечь придётся,
Скажу одно, что Жизнь - говно...
А чем же с нами Смерть займётся?
25.10.01
МЫСЛИ О СМЕРТИ
(триптих)
1.
Тикают часы. Всё громче... громче...
И когда души коснётся эвон,
Всё затихнет. Будет путь окончен.
И - привет тебе, мой вечный сон!..
Боже мой, как просто... Только страшно
Даже мысль такую допустить,
Что исчезнет этот мир прекрасный,
Что ничем уж век свой не продлить.
Но когда последняя надежда
Улыбнётся: мол, прости - прощай,
Буду не с тобою я, как прежде,
Буду я тобою, отчий край.
2.
Гони, аль не гони коней -
Средь жизненных дорог
Всему приходит свой конец,
Всему был даден срок.
И как свой век ни вороши,
Погаснет вдруг стезя...
И лишь движение души
Остановить нельзя.
Душа проходит сквозь века:
Она - и ген, и мысль,
Она - и классика строка,
Она - и жизни смысл.
И пусть кончается мой срок,
Пусть многое не смог,
Душа, как малый родничок, -
Большой реке приток.
3.
И всё ж умереть было б лучше,
Когда ещё хочется жить,
Чем в днях, будто в жизни заблудших,
О смерти, терзаясь, тужить.
Чтоб взглядом, уже издалёка,
Окинуть хоть край бытия,
Где солнце восходит с востока,
Где был ненадолго и я.
И что-то припомнится смутно,
И что-то уйдёт, чуть звеня...
И тихо наступит утро,
В котором не будет меня.
23.03.01
У СТАРОГО ПРИЧАЛА
Густеет ночь. Таинственна вода.
Поскрипывает старый дебаркадер.
И вспомнил я, как женщина тогда
С улыбкою звала меня на катер.
И - вспыхнул день! И лёгкий ветерок
Враз превратился в переливный ветер.
Плескал в руке у женщины платок,
И взгляд её отчаян был и весел.
А за кормой - бурунный вился след.
А впереди - заманивал нас остров...
Прошло не год, не два, а тридцать лет,
Но как светло от памяти мне острой!
Как будто прежним я пришёл сюда,
И вспять река свои просторы катит...
Густеет ночь. Таинственна вода.
И не смолкает старый дебаркадер.
1989
***
А как там Волковы живут?
Надеюсь, так же славно:
И хлеб жуют, и водку пьют,
И любятся исправно.
Людмила, Виктор (чёрт возьми,
Как много в этих звуках!),
Вы были добрыми людьми -
Душа тому порукой!
Мне часто помнится о том,
Как молоды мы были
И гнали жизнь свою кнутом
По всей житейской пыли!
Пускай трещат: "Застой! Застой!"
А нам жилось и пелось.
И жизнь у нас была простой:
Мы жили - как хотелось!
И хоть давила власть на нас,
И шкуру с нас сдирала,
Но каждый день и каждый час
В нас молодость играла.
И что тут много говорить:
Что было - тем и жили...
Эх, всё бы снова повторить,
Да дни те - отслужили!
10.06.2000
***
И день стоит - почти на удивленье,
И за стеной соседи не ругались,
И у меня как будто всё в порядке,
А душу почему-то боль сосёт...
21.02.01
***
И когда мне сказали: "Он в госпитале", -
Всё померкло на этой, на страшной земле.
И качнулся мой мир. И взлетела душа,
Непонятно, зачем ещё небом дыша.
- Где мой сын?! Вы сказали, он в госпитале?
Это что же ещё за напасть на земле?
Что за армия это, коль наши сыны
Погибают, калечатся... и - без войны?!
Эй, полковник Хабецкий, и ты ещё жив?
Ты, амбиций и званий своих не сложив,
Продолжаешь командовать тем же полком,
А мой сын...
Что мне делать с калекой-сынком?
Я вскормил, я всё сделал, чтоб сильным он стал,
И к Отечеству в нём я любовь воспитал,
А теперь, как смотреть мне парнишке в глаза,
Коль ему по-людски и пожить уж нельзя?
Тот зверюга- сержант на гражданке уже,
И, наверно, спокойно поганой душе.
Он с усмешкою вспомнит про фарс-трибунал,
Что под срок под условный его подгонял.
А навек пострадавшей кровинке моей
Обещает Госстрах десять тысяч рублей.
Но бумаги пока - всё идут да идут,
А потом, может статься, - рубля не дадут...
Да, в конце-то концов, я и сам был бы рад
Заплатить, выбив пыль из последних заплат,
Только стал бы мой сын, как до службы, - здоров
И весёлым вернулся под отческий кров.
Но с тоской сын глядит в перевёрнутый мир,
Где, кто хам и садист - тот и лидер-кумир,
Где попрали уже нашу память и честь...
Хорошо, что хоть Бог кое в ком ещё есть.
1991
***
Всё незримо, всё неуловимо
В этом мире подлости и лжи...
Ореолом встала струйка дыма
Вкруг твоей истерзанной души.
Кто она, душа твоя больная,
Мученица вечная твоя:
Или просто дура прописная.
Иль святая в грязи бытия?
Сколько можно с подлостью сражаться
И стараться ближнего любить?
Сколько можно ложью обжигаться
И такой доверчивою быть?
Во грехах бы ей давно завязнуть!
Ведь смешно: средь пьяни - не пьяна...
Что ей делать в этом мире грязном,
И от мира ль этого она?..
Ты молчишь. Ты снова струйку дыма
Отмахнул, как ореол, с души...
Всё незримо, всё неуловимо
В этом мире подлости и лжи.
9.09.95
АКРОСТИХ
И это пройдёт ...
Экклезиаст
Не греют ни надежды, ни мечты,
И даже вера в Бога зашаталась...
Как страшно одному средь суеты
Осиливать дорогу в три версты -
Лишь три версты до кладбища осталось!
А жизнь идёт... И что ж теперь пред ней
Юлить, в слезах вымаливая милость?
Да лучше мне не жить и пары дней!..
Едва ли кто заметит из людей -
Немногое бы в мире изменилось...
И к чёрту все надежды и мечты!
Смириться надо с тем, что песня спета.
Одно меня терзает: как же ты?..
Воистину, все истины - просты.
Утешусь тем, что всё ж - пройдет и это.
2001
***
Сестре Августе
И вдруг понимаешь: чем дальше - тем ближе
Всё то, что в былое ушло:
И то, чем когда-то бывал я обижен,
И то, что когда-то влекло.
А солнышко снова всё выше и выше
Скользит, разливая тепло...
Ну, чем я для солнечной жизни не вышел,
Кому сделал в жизни я зло?
Злопамятным не был, партийным - ни разу,
Коль врал, так моргать разрешал всё же глазу,
А значит, - почти и не врал!
Чего же хотел я от жизни бурлящей?
Да, видно, одно - лишь любви настоящей,
Но Бог мне такого не дал...
25.10.01
***
Алёше Ермолаеву
Хоть бы день пожить по воле
Всех своих заветных грёз...
Я бы вновь учился в школе,
И домой сто двоек нёс.
Я бы снова в сад соседский
Всю "кумпанию" завёл,
Хоть и держит на заметке
Там меня их злой козёл.
И, конечно, я бы книжки
Всё читал, читал, читал,
Потому что в них мальчишки,
Не мальчишки - идеал!
Мне одно лишь непонятно,
Почему, сжимая рот,
Я, вослед тем книжкам внятным,
Делал всё наоборот?
В сад зашли помочь соседям,
Там - в три горла крик: "Разбой!"
Сено вскинуть на повети -
Там: "Пожар!" - кричат гурьбой.
Сколько дел могли мы сделать
Под гайдаровский посыл,
Только взрослым, ясно дело,
Непонятен был наш пыл.
Потому и в сад соседский
Лезли мы через забор,
Чтоб дошёл до них наш детский,
Непонятный им, задор.
21.10.01.
***
Павлу Меркулову
Печали меня укачали -
Аж кругом идёт голова!
И мысли совсем одичали,
Пытаясь вместиться в слова.
Зачем же пришло вдохновенье?
Не ждал я его и не звал.
Иным быть должно настроенье,
Чтоб дел поубавить завал.
Но где-то в душе колокольчик
Звенит и звенит день-деньской...
Не Муза ли это хохочет,
Кружась над моею тоской?
10.02.2000
***
Столько лет и столько зим
Не тобой ли был храним
В этом мире - сумасшедшем, но родном?
Беспечальна и светла,
Ты в душе моей жила,
Словно в тереме высоком расписном.
Каждый помысел и сон
Был тобою напоён.
Что же можно пожелать ещё мне больше?
Ведь от всех житейских зим
Я тобою был храним,
И хотелось бы хранимым быть подольше!
2001
***
Маргарите Черановской
Ну как забыть те дни и те мечты,
Когда вовсю часы весны стучали,
И песни соловьиной простоты
С ночных небес к душе моей слетали.
Лишь загрущу, и явится опять
Былой весны заветное виденье,
И я готов к ногам его припасть
И умереть в порыве вдохновенья.
Знать, оттого не старится душа,
Что с юностью и нынче не рассталась,
И я могу, далёким днём дыша,
Всё пережить, совсем забыв про старость.
31.08.01
***
А может быть, и вспомнишь ты однажды
О том, чего вполне могло не быть:
Как в старый парк от тучки раскуражной
Ты заскочила дождик перебыть.
Как над тобой листва защитно встала.
И, чтобы не скучала ты, в тиши
Тихонько мандолина застрадала
На грустном языке моей души.
Припомнишь ли, что так и не пролилась
Та тучка раскуражная твоя?
Припомнишь ли, что так и не пробилась
К твоей душе вся музыка моя?
Тебе ещё бродить не набродиться
По улицам по солнечным своим.
Тебя ещё будить, не добудиться
Мужчинам не разбуженным твоим.
Но и тогда, когда не будет парка,
Когда и след остынет прошлых дней,
Ты будешь уходить светло и ярко
Из жизни, но не памяти, моей.
1987
***
Роману Усманову
Соберу последние надежды я,
Брошу ныть и клясть судьбу свою.
И пускай - не юного, не прежнего -
Мир приветит снова жизнь мою.
Удивлюсь я солнышку лучистому,
Разберу сосёнок говорок.
Трепетом задорным и неистовым
Напоит меня ручья поток.
Были в жизни радости и горюшко,
Были в жизни пряники и кнут,
Были в жизни и казачья волюшка,
И Литературный институт.
Были даже маски - для солидности,
Были встречи, коими горжусь.
Всё осталось там - при прежней бытности,
А теперь быть прежним - не гожусь.
Но опять - и солнышко лучистое,
Но опять - сосёнок говорок,
И желанье - самое пречистое:
Всё понять, что прежде я не смог.
То понять, на что, в своей поспешности,
Я не удосужился взглянуть:
Пробежал, не рассмотрев и внешности,
А не то, чтоб - разгадать и суть.
И ведёт, ведёт меня дороженька.
Боже мой, и это - пропустить!..
Дай здоровья, дай мне силы, Боженька,
Чтоб свой путь получше ощутить.
1.11.01
***
Михаилу Мирошниченко
Только тело мне мать и дала,
Ну а душу - вот эти берёзки,
Это небо, с отливом неброским,
Эта тропка, что к счастью вела...
Загляну, чуть взгрустнув, за года.
Что увижу, о чём пожалею,
Всё ль исполнилось, что загадал,
Ту ли выбрал по жизни аллею?
Да, казался мне садом весь мир
(Был я всё же восторженный малый!).
Он меня и манил, и томил,
И рассветом встречал только алым.
А какие купавки росли!
А какие ромашки белели!
И цветы меня так увлекли,
Что не помню, какой шел аллеей.
Будто сон, будто радужный сон
Видел я по наивности глупой...
А теперь, хоть я в мир тот влюблён, -
Не увидишь его и под лупой.
Ведь другим стал давно уже мир, -
Сколько боли в нём, сколько страданья!
Он, проклятый, и тот мне затмил,
Что я знаю по воспоминаньям.
И не будет уже ничего
Из того, что я видел вначале...
Бог ты мой, ну скажи, отчего
Жажда жить превратилась в печали?
18.11.01
***
За что судьба отметила
Мне душу с юных лет,
Надеждами приветила,
Шепча мне: "Ты - поэт"?
А я не верю этому,
Живу, как все живут.
Пусть за "стезю поэтову"
Другие когти рвут.
Ни славы и ни почестей
Не ждал я от людей,
И одного мне хочется -
Быть с ними породней.
20.10.01
***
Блажен, кто верует...
А. Пушкин
Известно всем, что для сравнений
Добро с дерьмом не ставят в ряд,
Но всё ж, - и графоман, и гений
С надеждой схожею творят.
Знать, мир по-хитрому устроен -
Он ослепит и знатока!
И пальму первенства порою
Совсем не та берёт рука...
А может, это и прекрасно,
Что и бездарного подчас
Вдруг обогреет светом ясным
Хотя бы пара добрых глаз?
3.01 99
***
Затенькали тонко синицы,
Сгустела совсем синева,
И солнца стозвенные спицы
Крылатые вяжут слова...
Ах, Боже! Красивости ради
Готов я и пальцы сосать,
Чтоб только в апрельском параде
Хоть чем-то ещё поблистать.
Но сколько ни пыжься, а всё же
В красивости жизнь не вдохнуть!
И лучше к себе быть построже -
Пустые слова зачеркнуть.
И смертным смирительным вздохом
Вздохнуть - чтоб до сердца дошло!
И вдруг в этом вздохе глубоком
Почувствуешь жизни тепло.
Почувствуешь, как небывало
Прояснились смысла слова,
Как всё вокруг затрепетало -
Сирень, соловьи, синева...
27.04.01
***
Р.У.
Какой талант просрал, поганец!
А сколько истинных стихов
Оставил ты в пустом стакане
В кругу сомнительных дружков.
Чтоб оправдать свои запои,
Ты жизнь за всё винишь со зла.
Но всё же жизнь винить не стоит,
Какой бы клятой ни была.
Она - одна! И ты - счастливец,
Коль появился в ней на свет.
Но ты допился, нечестивец,
До самых горьких, может, бед.
И жизни ты не рад порою,
Как бы назло - себя губя.
А смерть - она не за горою:
Шагни шажок - и нет тебя!
Всё просто... Шаг тот - не случаен,
Закономерен он, дружок:
Талант измены не прощает -
Уйдёт он, твой, приблизив срок.
Пусть не вернуть того, что было,
Но не тебя же одного
Жизнь колотила и долбила,
И отлучала от всего.
Есть у судьбы на всё причины,
И силам, верно, есть предел,
Но надо помнить до кончины:
Бог всё терпел и нам велел!
Ты сможешь стать большим поэтом,
Коль Божий дар свой не пропьёшь...
Бог всё прощает, но за это
От наказанья не уйдёшь!
18.11.01
ПАМЯТИ СЕРГЕЯ КОРОЛЁВА
И вспомнился мне снова Королёв,
Нависший тяжело над костылями,
И перезвон его казачьих слов,
И тень усмешки под его усами.
Он был в дома "высокие" не вхож,
Поскольку не играл словами в прятки:
Его стихи вонзались, словно нож,
В "элитные" и прочие порядки.
А как охоч он был до дружьих тем!
Но кто ходил в тот закуток поэта,
Где, ох, как часто, средь сжимавших стен,
Он, словно смертник, ожидал рассвета?
Когда Сергей почти ослеп уже,
Его глаза порой взрывались светом.
- Какой же ад кипит в моей душе,
Узнал бы кто, сгорел в аду бы этом!
И до сих пор - мороз от этих слов,
И до сих пор я вижу за словами,
Как средь степей встаёт он, Королёв, -
Ни бытом не убит, ни костылями.
26.10.91
***
Плыть и плыть бы, не зная печали,
В ту страну, где и даль есть, и близь,
Где и чайки мои не кричали,
Где и волны не перевелись...
Но вокруг всё до боли спокойно -
Темнотой набухает вода...
Где заката гривастые кони?
Где туманов седых череда?
Что ни вспомнил бы, зимы иль вёсны, -
Всё едино теперь для меня:
Разучился быть снег светоносным,
Не зеленые спят зеленя.
И давно, до потери сознанья,
Все весёлые мысли мои
Отошли в уголок мирозданья
И без дела сидят на мели.
Но приблазнится вдруг, присветится,
Что из далей, где нет и огня,
Освещённые памятью лица
Всё желанней глядят на меня.
27.12.98
***
Занемог. Заболела душа.
И в просторах насупленной ночи
Всё мне кажется: кто-то хохочет,
Или снова молчит, чуть дыша.
Может, призрак какой-то опять,
Или ветер ночной озорует?
А душа всё не спит, всё тоскует,
Всё пытается что-то сказать.
Дай мне, Бог, встретить здравым рассвет,
И душе дай хоть каплю покоя.
Вот придумать бы что-то такое,
Да "такаго" давно уже нет ...
9.01.99
С БОЛЬЮ И ТОСКОЙ
Венок сонетов с акромагистралом
Светлой памяти поэта
Николая Рубцова
1.
Николай Михалыч, здравствуй! Это - я.
Там, в шестидесятых, где дружили мы,
Всё, наверно, так же: выпивки, друзья
И стихов звучанье в блёстках полутьмы.
Общежитье наше позабыть нельзя!
Только там, от хмельной прячась кутерьмы,
Расцветали розы посреди зимы,
Каждым лепесточком воздуха прося...
Где ж они, поэты? Где ж они, друзья?
Кто из нас известным стал, в конце концов?
Этот - спился где-то от житья-битья,
Тот - давно стыдится, что он слыл певцом.
Потому я нынче, грустным мыслям вслед,
Искренне жалею, что тебя здесь нет.
2.
Искренне жалею, что тебя здесь нет.
Ты бы сам увидел, как из чёрной мглы
Оборотней стая вырвалась на свет
И страну родную рвут, от крови злы.
Это не придумка, это не навет -
От былой Державы нет уж и золы!
Всё перемешали, стёрли все углы,
Чтоб стране навеки перебить хребет.
Чей сценарий это? Кто, какой злодей
Разорвал и души наши на куски?
Крикнешь - не услышишь отклика нигде,
Взглянешь - не увидишь вкруг себя ни зги.
И плутать в потёмках, всех чертей кляня,
Как мне надоело в дебрях бытия!
3.
Стукнул по карману - не звенит,
Стукнул по другому - не слыхать.
В Коммунизм, в безоблачный зенит,
Полетели мысли отдыхать.
Н. Рубцов
Как мне надоело в дебрях бытия
Думать об Отчизне с болью и тоской.
Там, в шестидесятых, ты мечтал - как я! -
Об иной России... Только - не такой!
Нам одно хотелось - правды без вранья!
Вот и не терпелось дать неправде бой.
Но, увы, не вышло, друг мой дорогой,
Изменить хоть что-то, рифмами звеня.
"Стукнул по карману (помню) - не звенит,
Стукнул по другому (точно!) - не слыхать".
В Коммунизм, конечно, в бредовой зенит,
Не летали мысли наши отдыхать.
Было нам противно в тихой смене лет,
Об ином, тоскуя, видеть белый свет.
4.
"Не по себе выбрал он "подругу".
В. Коротаев.
"Теперь меня будут звать убийцейРубцова".
Л. Дербина.
Об ином, тоскуя, видеть белый свет
Просто нестерпимо для больной души.
Вот он и завёлся, раскусив "секрет"
Той, что ради славы жизнь отнять решит.
Это ль не реклама, что такой поэт
От руки от женской, от её, в тиши
Задохнется, сонный. Знай потом - пиши!..
Восемь лет ей дали. Только - восемь лет!
Плачь, моя Россия, безутешно плачь.
Не из дней ли наших - сатанинских дней! -
Первою явилась женщина-палач
Оборотнем в юбке за Душой твоей!..
Лучше бы не видеть то, что вижу я,
Лучше бы навечно - мать сыра земля...
5.
Лучше бы навечно - мать сыра земля,
Чем сжимать в бессильной злости кулаки.
Кто меня услышит, кто поймёт меня,
Если разучились жить мы по-людски?!
Если тешить мысли, угол свой кляня,
Чуть ли не с пелёнок всякому с руки:
"Эх, и мне бы надо показать клыки -
Не такой уж робкий в этом мире я!"
Вот дела какие, Коля-Николай,
В наши дни творятся на родной Руси:
Хочешь жить - вой волком, иль собакой лай,
Только милосердья лучше не проси.
Легче окунуться в глубь ушедших лет,
А не в этих дебрях добрых ждать примет!
6.
Отношения изменились сразу -
столько злобы вдруг выплеснуло!
Беженец.
А не в этих дебрях добрых ждать примет
Мне вдруг расхотелось - вон ведь сколько их,
Веру потерявших в Родины привет,
Из "своих" попавших под тавро "чужих"!
Кто они, "чужие"? Уж не тот ли дед,
Что глядит прискорбно, безъязык и тих,
Как в глазах соседа, непонятно-злых,
В одночасье рухнул прежней дружбы свет.
А не дед ли этот, юною порой
Дон родной покинув, здесь с годами стал
И своим, и близким... Родиной второй
Он ведь не от скуки этот край назвал.
И к нему давно уж не летает, нет,
Южный ветер с Дона, позабыв свой след.
7.
Южный ветер с Дона, позабыв свой след,
И ко мне давно уж в сны не залетал...
Сколько там я прожил - столько зим и лет,
Все, имея вроде, рвался на Урал.
Помню, на прощанье ты сказал мне: "Нет,
С переездом этим ты, брат, маху дал -
Без земли родимой жить, как проживал,
Может, кто-то смог бы, только не поэт..."
Вечно благодарен я Донской земле!
Но о чем же пел там? Ну-ка, посмотри:
Всё о том же, вроде, - о Добре и Зле,
Да с уральским всё же высверком зари!
А теперь вот жалко - молодость моя
Разудалым свистом не встряхнёт меня...
8.
Не порвать мне житейские цепи,
Не умчаться, глазами горя,
В пугачёвские вольные степи,
Где гуляла душа бунтаря.
Н. Рубцов.
Разудалым свистом не встряхнёт меня
Вольница казачья из далёких дней...
Эх, и мне бы нынче борзого коня,
Что летит на битву средь других коней!
Знаю, ты бы тоже, шашкою звеня,
Не отстал бы - мчался в полымя степей,
Ведь не зря ж мечтал ты быть средь бунтарей,
Чтоб, горя глазами, вырвать правду дня.
Миром сила правит! И, как ни крути,
Без неё не будет царствия Добра.
И в веках далёких на её пути
Оборотней всюду оторопь брала.
Я за эту силу, чтоб всю нечисть сместь!
У меня и шашка, верь, не верь, а - есть.
9.
У меня и шашка, верь, не верь, а - есть.
Только что с ней делать? Пусть уж на ковре
Всем напоминает про былую честь
Русского оружья. Это - не во вред!
Может, кто и слышал дней прошедших весть
О победах наших. Позабыть их - грех!
Или кто-то скажет, словно в злой игре:
"Что нам те победы? Нам своих не счесть!"
Где ж они, победы? Да и чьи они,
Коль один из тыщи на сегодня сыт?
Да и не в "побед" ли незабвенных дни
Нам привычны, стали жизни срам и стыд?
"Но ведь выбрать можно, коль на то пошло.
Было бы желанье..." Было, да прошло!
10.
Ты не знаешь, как ночью по тропам
За спиною, куда ни пойду,
Чей-то злой настигающий топот
Всё мне слышится, словно в бреду.
Н. Рубцов.
"Было бы желанье..." Было, да прошло -
Некогда и думать о грядущих днях,
Если с голодухи брюхо подвело
И одно "желанье" мучит даже в снах.
До какой же жути нас доводит Зло!
Пойманною рыбой бьёмся мы в сетях
Жуликов и воров. И один лишь страх
Правит нынче нами, всем богам назло.
Ну за что такая участь нам дана?
Почему такое терпим столько лет?
Из-за чьих же козней сильная страна
До таких вселенских докатилась бед?
Кто же так придумал, чтоб - во всём, как есть, -
Целый мир наш бывший стал нецелым весь?
11.
Целый мир наш бывший стал нецелым весь,
И теперь не знаю, есть ли смысл писать?
До стихов ли людям, если нет поесть -
Ведь отвык народ наш натощак плясать?!
Тошно видеть это. Хоть окно завесь.
Только, как забуду, как мне не сказать,
Что совсем недавно мог ли кто не знать
О твоих твореньях в землях наших, здесь?!
Был ты популярен - хоть кого спроси! -
В многомиллионных пел ты тиражах.
Но, увы, приходит слава на Руси
Вечно лишь в прошедших грустных временах...
Оттого и сердце снова обожгло,
Оттого и думы давят тяжело.
12.
Оттого и думы давят тяжело.
Что не скажешь просто: "Вот и день прожит".
Посмотри налево: там творится зло.
Посмотри направо: там оно - кишит.
Словно лодку жизни бурей понесло,
И хоть каждый смертный жизнью дорожит,
Вон тому не выплыть - в ужасе дрожит,
А вон тот и смог бы, да сломал весло.
А у юных нынче на уме одно -
Побыстрей богатым каждый хочет стать.
Но сегодня проще угодить на дно,
Чем с довольной рожей денежки считать.
Старикам же стало - в гроб живьём ложись.
Вот ведь как бывает! Вот ведь сука-жизнь!
13.
Вот ведь как бывает! Вот ведь сука-жизнь!
Видно, не владыки мы своей судьбы:
С добротой российской только покажись -
Сразу сплетен грязных поползут клубы.
Знаем, с волчьей стаей - лучше не вяжись,
Всё равно заставит вкус узнать борьбы.
Поздно рассуждать нам: "Кабы... да кабы..."
Ведь на деле вышло - снова в грязь ложись!
Ведь сказал же Некто, как довольный бес,
Вроде бы и в честном даже интервью:
"Целились, я знаю, лишь в КПСС,
А попали, видно, мы в Россию всю".
У меня от злости аж слова зажглись...
У тебя вернее: "Едешь, так держись!"
14.
Мы сваливать не вправе
Вину свою на жизнь.
Н. Рубцов.
У тебя вернее: "Едешь, так держись!"
А напрасно что, мол, языком молоть.
Если заболел ты - лучше отлежись,
Если не тверёзый - зря не колобродь.
Мы вину не вправе сваливать на жизнь,
Если даже хлеба - лишь один ломоть.
Пусть несчастий всяких - не переполоть,
Сатане ты всё же в ножки не клонись.
Плачут под рукою сатанинской дни,
В эти дни погрязнуть так легко во зле!
Только - есть Россия! Ты её - храни,
Чтоб людскими были души на земле.
Чтобы мог сказать ты в дебрях бытия:
"Николай Михалыч, здравствуй! Это - я".
15.
Николай Михалыч, здравствуй! Это - я.
Искренне жалею, что тебя здесь нет.
Как мне надоело в дебрях бытия,
Об ином, тоскуя, видеть белый свет.
Лучше бы навечно - мать сыра земля,
А не в этих дебрях добрых ждать примет.
Южный ветер с Дона, позабыв свой след,
Разудалым свистом не встряхнёт меня.
У меня и шашка, верь, не верь, а - есть!
Было бы желанье... Было, да прошло:
Целый мир наш бывший стал нецелым весь,
Оттого и думы давят тяжело.
Вот ведь как бывает! Вот ведь сука-жизнь!
У тебя вернее: "Едешь, так держись!"
Январь, 1998 г.
НА ТЕМУ ПУШКИНСКОЙ
А Д Е Л И
Метёт метель
В скупые дали...
- Ты где, Адель?
- Вы не видали?
Ведь в сердце вновь,
Как было прежде,
Цветёт любовь
В сплошной надежде.
Но мне глаза
Метелью застит.
И кто сказал:
"Путь близок к счастью"?
Свищу, ору,
Но - нет Адели...
А что к утру
Здесь волки ели?
Весь снег в крови...
И мне сдаётся,
Что без любви
Прожить придётся...
***
А сон таким был смутным,
Что - вспомнить не "моги"!
Зачем же встал я утром
С лирической ноги?
Забот и так хватает,
А тут - заноза в жопу!
И мысли налетают -
Аж негде ставить пробу.
Всё думаю: а как бы
Кого-то удивить
Мыслишкою неслабой,
Уменьем строчки вить.
Но сколько ни крутился,
На ум ничто не шло:
И пыл не пригодился,
И зло не помогло.
Не стронуть, видно, воза...
Да и понять пора,
Что не туда заноза
Вонзилась мне с утра.
25.10.01
***
Н.Д.
Не замечая тень беды,
По майской тропке
Ты шла, как тонкий луч звезды,
С томленьем робким.
И молодых берёз листва
К тебе тянулась.
А ты, отринув их слова,
Не оглянулась...
Но, удаляясь от звезды,
Вдруг осознала,
Что недалёко от беды
Совсем ты стала.
Ведь начинался будний день,
А ты, как в праздник,
Рвала набухшую сирень,
Таясь от правды.
Чего же медлишь ты?.. Прости,
Но в мире фальши
Не стоит всё же от звезды
Бродить подальше.
***
(акростих)
И всё молчало!.. Но пробилось вдруг
На самом тихо мирном месте: "Инга"...
Гадай теперь, гляди теперь вокруг:
Есть или нет до Инги той тропинка?!
О, это имя! То ль оно - испуг,
То ль - света лучик, тонкий, как былинка...
Мне б - всё забыть! Но снова: "Инга... Инга..."-
О душу бьётся, повторяя круг.
Есть ли такое в мире существо?
Иль это всё - лишь ночи волшебство,
Движение каких-то тайных звуков?
Узнаю ль я?.. Но где-то в стороне -
Шаги!.. Увы, конечно, - не ко мне...
И снова ночь вздыхает, как старуха...
19.10.91
***
Что-то родственное всё же
Существует между нами.
Но душа душе не может
Разъяснить про всё словами.
Вот и маемся, и тужим,
И молчим, не зная толком:
Если чувства обнаружим,-
По каким их ставить полкам?
19.10.01
***
Все довольны собой, успокоены,
По сто раз на веку перекроены.
Из боязни беды (али лешего?) -
По сто раз пыль дорог перевешена.
Удивить бы кого свежей думкою,
Да всю думку мою перехрумкают.
Не найдут ничего в ней полезного...
Сколько лет не живёт здесь Поэзия?
30.10.01
***
На белом коне не в Москву я спешил,
А в свой городок, в Полевское, приехать...
Приехал... И что? Да тут нет и души,
В которой и вид мой не вызвал бы смеха.
Куда, говорят, ты на кляче такой?
Кого удивить захотел, недотёпа?
Катал бы тебя "мерседесик" какой -
И то бы глазами никто не захлопал.
И как объяснить им, что белый мой конь
Редчайшей, быть может, на свете породы.
А что "мерседес"? От него - только вонь.
Поверьте, и он скоро выйдет из моды.
Но столько вокруг развелось смехачей,
Что мне надоело твердить им уныло,
Что конь, это - конь! И смеяться - не смей!
А то сам сгодишься быстрее на мыло.
Но в обществе жить - это, значит, служить
Его и законам, и, даже, капризам...
Пришлось мне коня своего порешить,
Чтоб только "своим" был на родине признан...
ИЗ ДОНСКОЙ ТЕТРАДИ
1.ПЕРЕД ГРОЗОЙ
Володе Андрееву
Утро. Росный перезвон.
Солнца лик лилов.
И лежит, как шашка, Дон
В ножнах берегов.
Наплывают облака,
Тишины полны...
Что-то будет, а пока
Ни одной волны.
Что-то будет, а пока
Все буи вольны
Обозначивать бока
Стрежня-быстрины.
И привычные струит
Воды тихий Дон.
Но недаром так парит
Вот уж столько дён.
И не зря по-над рекой
Стелются стрижи...
Быть грозе! И непокой
Рвётся из души.
2."ПЧЁЛУШКА"
Виктору Шевченко
Яровые во поле посеяны.
Отстоялись дни на тишине.
Заиграй-ка песню, Алексеевна,
Алексеич, подыграй жене.
Заведите песню с ладом-умыслом,
Да сплетите так в ней голоса,
Чтобы я под грустную - задумался,
Чтобы под весёлую - сплясал.
Цветом снеговым жердёлы пенятся,
Груши плещут ярью лепестков.
И на кипень эту ли, на песню ли
Вылетают пчёлы из летков...
Сколько раз слова простые, русские
Вызволяли душу из тоски,
Коль садилась "Пчёлушка" на грустные
На людские чувства-лепестки.
Да и что ж теперь, когда отсеялись,
Нам не спеть в короткой тишине?
Заиграй-ка песню, Алексеевна,
Алексеич, подыграй жене.
И плывёт, плывёт во чисто полюшко
Песня - боль и радость на Руси...
Эх, казачье чудо - песня "Пчёлушка",
Мёдом и меня не обнеси.
3.КОВАЛЬ
Григорию Левченко
А сколько он коней перековал -
Сгони в табун, и хватит. Первой конной!
И уж совсем не думал, не гадал,
Что умереть не сможет он спокойно.
Что доживёт до самых горьких дней,
Когда поймёт - не вырастет наследник,
Когда поймёт, что он уже последний
Из вековой породы ковалей.
И дожил вот... Хоть тресни от того,
Что годы с каждым часом тяжелеют.
А лошадей ковать, кроме него,
Никто в колхозе больше не умеет.
Да и каких там, к чёрту, лошадей -
Две пары кляч, заезженных донельзя...
И тянет груз невыносимых дней
Старик-коваль, согнутый не болезнью.
Куда б уйти от сухоты-тоски
Переживать всё то, что было живо?..
Перед глазами мчатся дончаки,
И ветер им развихривает гривы.
1972
4. ЗАПОЗДАВШАЯ ЛЮБОВЬ
Валентине З.
Не назовёшь ли другом ситным,
Когда пройдёшь по склону дня,
Когда подругам любопытным
Не скажешь даже про меня?
Когда из глаз твоих, ослепших
От пыли налетевших бед,
Две слёзки, две осиротевших,
Протянут к долгой боли след..
Мы шли путём уже пробитым
До нас прошедшими людьми,
И был грядущий день закрытым
Для запоздавшей к нам любви.
Но только вовсе не об этом
Мы думали, в мечтах паря:
Порой казалась нам рассветом,
Увы, вечерняя заря.
Порой казалось нам, что счастье
Куют за Доном соловьи,
Нельзя же просто, из участья,
Так в наковальни бить свои!
Копились на былинках росы,
В западках сумрак матерел.
И были тени не по росту
Древесных вызвезденных тел.
И плыл по Дону разодетый
В огни и сказки теплоход
Туда, где медленно, запретный
Для нас с тобой, алел восход.
1983
5. ОСЕННЕЕ
Володе Бузнякову
...И в прибрежной траве растерял свою прыть ветерок,
Нынче не с кем ему новостями речными делиться -
Вся листва отгорела, на взлобке степной хуторок
Машет сизым дымком улетающим за море птицам.
В эту пору всегда я тоски превозмочь не могу,
И на голой косе невесёлыми мыслями занят:
Будто всё, что имел, я оставил на том берегу,
А над будущей жизнью - морозная кружится замять.
Но пройдёт ещё день, и задышит свежо небосвод,
И наивный снежок залепечет на белом наречье.
Всю печаль занесёт, и тогда всё, как надо, пойдёт
В перепадной моей, в зыбкой жизни моей человечьей.
1973
КАЗАЧЬЕ ЗАСТОЛЬЕ
(т р и п т и х)
***
А судьба-госпожа всё ж бывает щедра:
Это ж надо - я снова в Багаевке!
Дон песком шебуршит и вскипает с утра,
Да и волны, как кони, - лягаются.
Здравствуй, остров Буян! Где же прячешь ты клад,
Что от Стенки остался от Разина?
Где ты Юра Паньков? Байки плёл ты впопад
И про клад, и про самое разное.
Где-то Шалков, поди, наливает уже,
Что ж, пора нам и встречу отпраздновать.
Разливай, Николай! Есть потреба в душе.
Пусть про нас наплетут тоже - разное!
И в запой, и в страду я люблю казаков!
Жаль, не носят фуражки с околышком...
Не сыграть ли нам песню, казак Кисляков,
Ведь когда-то певал ты мне "Пчёлушку!"
Выпьем, Сашка Поздняк! Выпьем, Вовка Бузняк!
Эй, Меркулов, забудь всё обидное!
А с тобой, куманёк, милый Волков Витёк,
На особицу выпьем - поминную ...
У тебя нет жены, у меня нет жены -
Прогуляли мы, олухи, жёнушек!
И Людмила, и Маша нам были верны.
Выпьем, Виктор, за них мы - до донышек!
Эй, кончай, Николай, ты уже - ни бельмэ.
Да оставь ты бутылку проклятую!
Что ты к Левченко лезешь! Да будь при уме!
Он - редактор, а ты к нему - с матами...
Это кто там ещё навострил кулаки?
Буде, братцы! Лишь драк не хватало нам...
Эй, казак Кисляков! Эй, казак Кисляков!
Запевай! Всё же ты - запевало наш.
Буде, братцы, шуметь, всё же мы - казаки,
Казаки мы станицы Багаевской!
Стременную пора... Тихий Дон наш, - теки!..
Эх, как сладко с похмелья рыгается!
***
Я станицей прошёл - ничего не нашёл:
Ни заветного нет, ни знакомого.
Только старый козёл мне "путя" перешёл.
Жалко стало виденья убогого.
Да турчёнок какой-то послал меня на...
Всё ж родным напахнуло немножечко.
- Ты откуда, чертёнок! Опять?! Вот шпана,
Русской речи не знает, а - гложется!
Турки, турки повсюду базарят... Увы,
Разве свяжешь с такими вот лыко?
Раньше, помню ещё, на "толкучках" Москвы
Так гортанили разноязыко.
Тут - темны, там - черны. Месхетинцы одни!
Гвалт стоит - с казаками ругаются.
И перечь им - не смей!.. Эх, проклятые дни!..
Неужель я в станице Багаевской?
А поездил вокруг - все совхозы стоят,
На коленях стоят - всё порушено.
Волгодонской струёй лишь корейцы "грешат",
А для русских - каналы засушены.
На полях процветают одни сорняки,
Где он, "сталинский план" изобилия?
Где ж вы были, скажите-ка мне, казаки?
Сколь терпеть вам такое засилие?
Раньше (вычитал где-то) в степной хуторок
Без решения схода казачьего
Ни один поселенец примыкнуть не мог,
А теперь... Дайте батьку мне зрячего!
Боже, Боже... Я снова станицей хожу -
Сколько новых "дворцов" повылазило!
Только, братцы, я правду вам всё же скажу:
Их на крови на вашей разъязвило!
Столько стонет в станице теперь бедняков -
Ни работы им нет и ни продыха
От забот о насущем куске. Нет и слов
Защититься от "хамского воздуха".
Эх, станица, станица - больные дела...
Нет, не пели мы песни застольные.
И не пью я давно, хоть дорога вела
Меня часто в места хлебосольные.
Целый месяц ходил я от кума - к дружку:
Тот - уехал, а этот - на кладбище.
Вот лежу на Буяне, лелея тоску -
Не забыл ведь пока я про клад ещё.
Солнце славно печёт! Загорел и с боков -
Тех же дней золотых солнце качества,
Где Калинин-казак и казак Куликов
Принимали меня во казачество!
***
А на кладбище - тихо, здесь всё заросло -
Позабыта дорога к вчерашнему.
От тоски у меня даже скулы свело -
Это что-то совсем не по-нашему!
Посредине кладбища стоит постамент
Арменина какого-то грешнего.
На казачьих костях закрепил здесь цемент
Всю насмешку народа нездешнего.
До чего же дошли вы, друзья-казаки, -
Даже дедов лишили последнего!
Боже мой, я бы сдохнул сейчас от тоски,
От разрыва бы умер сердечного!..
Целый день проискал я могилку дружка,
Где ж ты, Юра Паньков?! Да не прячь его,
Сухота-лебеда... Видно, и бугорка
Не осталось от внука казачьего...
По утру, все казаки спешат на майдан...
Извиняюсь, - на площадь базарную...
А над Доном - туман, невозможный туман.
Унесёт ли река нечисть разную?
30.10.01
***
Беспричинно грусть пришла...
А ведь всё идет, как было:
Жизнь - всё так же тяжела,
Смерть - пока не подступила.
И душа "спокой" нашла,
Утешаясь тем, что "сплыло"...
Отчего ж опять заныло
Сердце? Может, ждёт тепла?
Боже мой, чего мне ждать?
Старости удел - страдать
Даже от нытья погоды.
Посмотрю на свод небес:
Туч там - просто тёмный лес!
Затянулись солнца роды...
7.11.01
***
И всё ж, благодарен я миру
За то, что и жил, и страдал,
И грустную русскую лиру
В свой срок никому не отдал.
И как бы ни пробовал кто- то
Насмешкой мой труд запятнать,
Стихам- то, какая забота? -
Найдётся, кому понимать!
И муки, и боль горемычных
Я выносил в сердце своём,
Чтоб стих мой не русскоязычным,
А русским твердил языком!
Не часто меня заносило
На пафосный гребень волны,
Но я говорю для России,
Понятливой, в общем, страны.
25.10.01
***
Мой горизонт уходит от меня,
Он поджидать меня совсем не хочет.
А синие качели дня
Уже достигли самой верхней точки.
Качели, стойте! Дайте я сойду.
Но им - назад, сойти не так-то просто...
Пускай летят! Я спрыгну на ходу,
Чтоб стать поближе к горизонту!
1965
МАТЕРИНСКИЙ ПЕРЕКАТ
п о э м а
Материнская боль пресвятая,
Глубоки твоих мук колеи!
Но и годы, сквозь жизнь пролетая,
Не иссушат надежды твои.
До скончания будешь ты в сердце,
Как охранный огонь, трепетать.
И от мук да забот в лёгкой смерти
Не захочешь спасенья искать.
И куда б ни занёс жизни ветер
Дорогую кровинку твою,
Ты осветишь ее и приветишь,
Хоть в аду она будь, хоть в раю.
Для нее даже в мёртвой пустыни
Ты поверишь во все миражи.
И надежда твоя не остынет
До последнего стона души.
И вся мощь пред тобою истает
И пращи, и стрелы, и свинца...
Материнская боль пресвятая,
Нет тебе в этом мире конца!
1.
С зипунами из похода
Возвернулись казаки.
Не видали их полгода
У не тихой Дон реки.
Невеликий срок, но всё же
Заждались их в куренях:
Ведь родная кровь дороже,
Коль в чужих она краях!
Да и то, не прохлаждаться
Уезжали казаки...
И скорбели домочадцы
На излуке Дон реки.
А Устиния - вдовица
Надрывалась всех сильней -
Билась пойманною птицей
В ожидании вестей.
Да и что утешить может?
Ведь ждала из далека
Распоследнюю надёжу,
Разъединого сынка.
"Где-то Доня? Как там Доня?
Не стряслось ли горя с ним?!"-
И ходила всё у Дона
По сырым пескам тугим.
А встревоженные чайки
Били крыльями волну
И кричали всё, кричали,
Болью полня тишину.
Сердце Устино вещует -
Чует, стало быть, беду:
"Эту боль не залечу я,
С ней в могилу и сойду.
Где ты, Доня? Как ты, Доня?
Жив ли, свет мой Евдоким?"-
И ходила всё у Дона
По сырым пескам тугим.
2.
Радость вскинула ростки
Средь народа:
Возвернулись казаки
Из похода.
Только пики близ реки
Показались -
В куренях и старики
Не остались!
Стар и млад, бежит туда,
Где на броде
Перекатная вода
Колобродит.
Где разбилось на сто солнц
Ярь-светило,
Где река широкий звон
Раскатила.
Впереди, не чуя ног
Мчится Устья:
В каждом глазе - сто тревог
В крике бьются.
В каждом глазе - то надежд
Робких стая,
То опять - беда к беде ж
Залетает.
Устья в пенистый поток
Забежала,
Нервно сдёрнула платок,
В пальцах сжала.
И застыло сто тревог
В муке-стоне:
"Где казак мой? Где сынок?
Где ты, Доня?"
И струился перекат
Материнский,
А над ним пылал закат
Исполинский...
3.
Растянулись по косе
Переправы.
Проезжали казаки
Мимо Устьи,
На минуту их зрачки
Стыли в грусти.
На минуту слепнул взгляд,
Прыгал в воду,
Где сжигал его закат
С пыла-с-ходу.
Но лишь родичей волна
Набегала,
И казачья грусть-вина
Истекала.
4.
Ходит радость вдоль реки
Средь народа:
Возвернулись казаки
Из похода!
Возвернулись казаки -
Все живые!
И гарцуют их коньки
Боевые.
Лишь один на перекат
Не ступает,
Пьёт расплавленный закат,
Выжидает.
А за ним у красных вод,
Словно притча,
То ли гроб во тьме плывёт,
То ли - бричка...
И взметнулся на исток
И на устье
Голос: "Донечка! Сынок!" -
Голос Устьи.
И пронзённый перекат
Глухо ухнул,
И подкошенный закат
В кипень рухнул.
И Устиньюшка в реке
Закачалась,
Лишь у кума на руке
Задержалась.
Обронил заросший рот:
"Эх вы, бабы,
До чего же ваш народ
Дюже слабый..."
И прожёг его упрёк:
"Как, несносный,
Без него вернуться мог,
Ты же - крёстный?!
Без отца парнишка рос,
Жизнью мятый.
Ты на смерть его увёз,
Ты! Проклятый..."
"Погоди, не проклинай,
Дура-баба!
Честь казачью не роняй
По ухабам.
Я Евдоньку обучал -
Хлеще сына,
Как сама - забыла, чай? -
Ты просила.
Придержи характер свой
Басурманий:
Не убитый он - живой!
Только ранен.
Может, выходишь травой,
Ты ж - умелка.
Не клинок ведь сбил его -
Перестрелка.
Что ж ты рёвом облака
Подпираешь?
Али долю казака
Плохо знаешь?
Ведь вернись он жив да здрав,
Ты б не билась -
До добытого добра
Навалилась..."
Смотрит Устья: кум - не врун.
Мгла осела.
Тут и бричка сквозь бурун
Подоспела.
Конь устало по песку
Бьёт копытом.
Устья кинулась к сынку -
Не убит он!
Вот он, милый: весь - в жару,
Еле дышит.
Как засохшую кору,
Губы лижет.
"Ну, вези его в курень,
Бедолагу.
Он сегодня мне за день
Задал страху...
Да с утра-то подходи -
На майдане
Зипуны зараз, поди, Раздуваним".
5.
Материнский перекат -
Горькая дорога
От восхода на закат
В стороне от Бога.
Сколько слышал белый свет
В этом звонком месте
Заверений - жить сто лет,
Клятв о скорой мести.
Сколько слёз снесла вода
К океан - раздолью:
Коль девичьих - без следа,
Коли вдовьих - с болью.
Но извечную слезу
Материнской боли,
И прибавив сил в грозу,
Дон снести, не волен.
Хоть беснуется, бурлит -
Не утянет в заводь...
Не на них ли мир стоит,
На таких слезах вот?
Не из них ли в дни утрат
Вырастал широко
Материнский перекат -
Для живых дорога?
6.
Для того ли тебя я растила,
Для того ли от бед берегла,
Чтобы лиха гремучая сила
В пасть могилы тебя привела?
Ни кровинки в лице, ни надежды
В захлебнувшейся болью душе.
Чем ты бредишь, сыночек мой?
Где ж ты?
Между жизнью и смертью уже?
Для чего твоя кровь оросила
Путь-дорогу, что выбило эло?
Неужели сама я просила,
Чтоб на ней тебе больше везло?
Не случайно до Бога молитвы
Не дошли...
Чьей тут больше вины?
Будь вы прокляты, вечные битвы!
Будь вы прокляты, все зипуны!
Неужели нам жить не по силе,
Как живали когда-то деды
Там, на родине давней, в России,
Чтоб не знать вечной брани-беды?
Был бы ранен ты в праведной битве,
Верю я, мне и Бог бы помог,
И моей материнской молитве
Он бы внял - ведь на то он и Бог!
Неужели ты так провинился?..
Потерпи, мой сердечный, родной.
Если Бог от тебя отступился,
Я не выдам. Я - мать. Я - с тобой.
7.
Говорила бабка
Домна внучке:
"Хоть какая травка
Есть на случай
От любой от хвори,
От любой заразы,
От любого горя,
От любого сглаза..."
И водила бабка
Домна Устью
По гремучим балкам,
По запустью.
Степью забредали -
К самому закату!
То пустырник рвали,
То чабрец, то мяту.
"Но всего дороже, -
Сказывала бабка, -
Листник, подорожник,
Кровохлёбка-травка.
Нам, казачкам, надо
Чтить такие травы,
Ведь от евных снадоб
Заживают раны.
Хоть казачью роду
Нету переводу,
Да казачье тело
Редко было цело..."
8.
По станице слухи шли
На крылатых ножках:
Где-то - вхожи до души,
Где-то - до порожка.
То идут они толпой,
То - поодиночке.
Люд гадает: "Чи, живой?
Чи, уже в песочке?"
Вот, попользуясь слушком,
Кто-то грустно тянет:
"Стал бы славным казачком,
Да теперь не станет".
А другому слух, как луч
Из-за туч, проглянет:
"Евдоким - то, он живуч,
Весь по деду, - встанет!"
Но один крутой курень
Слухи обходили.
И без них там каждый день
Две беды чадили.
Той беде, что у отца
На сердце сидела
Близко было до конца
Своего предела.
У Хмыря душа крепка,
Но, жалея дочку,
Всё давал беде пока
Малую отстрочку.
И бедою исходил
Только бас отцовский:
Хватит, Люба! Мил, не мил,
Нам он - не таковский!
Даже лучше, что хворьба
Парня в землю тянет.
Кто такой он? Голытьба!
И твоим - не станет!"
А другой беде тужить
О кончине рано:
Сердце девичье всю жизнь
Может ныть, как рана.
Коль с нелюбым век она
Станет жить, страдая,
То одна беда верна
Будет ей до края!
9.
Любый мой,
Мой Донюшка,
Вот он, горький час!
Ласковая долюшка,
Видно, не про нас.
Я в неё так верила,
Так ждала тебя!
Сколько дум измерила,
Время торопя.
И, терпенья полные,
Дни текли мои:
Все надежды помнила,
Все слова твои.
Как шептал мне жарко ты:
"Отойдёт поход,
С царскими подарками
Пусть твой батька ждёт.
Уж тогда не скривится:
Дар - не медный грош!
Сколь ни супротивится,-
Смилуется всё ж..."
А твой крёстный весело
Щерил в шутке рот:
"Едем за невестою
Через брод-поход..."
Кто ж твоя невестушка,
Донюшка родной:
Али я, аль смертушка?
Будешь ты - с одной!
Болью сердце пенится -
Света не видать?
С этакой соперницей
Мне не совладать.
Видно, так мне, грешнице,
Богом суждено:
Будет век утешником
Горюшко одно.
Видно жить с немилым мне...
Но, коль наживу,
То твоим я именем
Сына назову.
10.
Перед самым перед утром
Слышит Устья, кто-то дверь
Открывает... Взглядом смутным
Смотрит Устья, видит - Смерть!
Пробежал по телу ужас,
Столбняком застрял в глазах.
Но сознанье, поднатужась,
Обороло всё же страх.
"Ты зачем явилась рано,
Собирательница душ?
Видишь, стала сохнуть рана?
Слышишь, он не брелит уж?
Не отдам сынка! Заместо
Ты меня возьмёшь скорей,
А его - не тронешь с места!
Молодой ведь... Пожалей."
Смерть костями шевельнула,
Усмехнулась: "Не спеши,
Я ещё не все задула
Светлячки твоей души.
Сколько ж я взяла? Четыре?
Вот и пятого черёд...
Ну, прощайся с ним и в мире
Жить попробуй без забот.
Ведь без них, наверно, легче
И самой покинуть свет..."
Устья, Смерть схватив за плечи,
В крике выдохнула: "Не - ет!"
Только Смерть не тронешь криком.
Сникла Устья. Но опять,
Как о милости великой,
Стала гостью умолять:
"Пожалей... Ну, сделай чудо -
Хоть немного погоди...
Вот цветок. Он жив покуда.
Как завянет - приходи..."
То ль от скуки нуднотечной
Заглянула Смерть в курень,
То ль до этого на сечи
Пировала где-то день,
Но, взглянув на худосочный
Чуть желтеющий цветок,
Согласилась: "Мне не срочно,
Обожду... Но знай свой срок!"
И ушла. И вроде стало
В тихой горенке светлей.
И вздохнула мать устало
Над кровинушкой своей...
День прошел. И вечер быстро
Прогорел, в степной дали.
Вот уже и звёзды-искры
Небо мрачное прожгли.
И опять, едва забылась,
Услыхала Устья: дверь,
Жутко скрипнув, приоткрылась.
Видит Устья - входит Смерть.
"Вот и я... Не ожидала?"
Устья молча на цветок
Твёрдым взглядом указала:
Не пришёл ещё твой срок.
Видит Смерть, желток цветочный
И не думал увядать.
"Что ж, - сказала, - мне не срочно,
Я свой срок умею ждать".
И ходила Смерть утрами
В гости к Устье день за днём,
Но стоял цветок упрямый
И не вянул нипочём.
Знать, не зря его на свете
Люд бессмертником зовёт.
И смирилась Смерть - у Смерти
И других полно забот...
11.
По-над Доном все ветра -
Ястребиной стати!
Кружат, шустрые, с утра,
Собираясь в рати.
То промчатся камышом,
Потревожив уток,
То ходить валы гуськом
Заставляют круто.
То, пропахшие насквозь
Мёдом и полынью,
Душу восхитят до слёз,
Что прощалась с жизнью...
Вышел к Дону Евдоким,
Ветры - тут как тут:
Травы стелют перед ним,
Под руки ведут.
"Здравствуй, батька - тихий Дон!
Оклемался я..."
И в ответ приветный звон
Отлила струя.
И в ответ взмахнула степь
Синью - боль в глазах!
И в душе былую крепь
Ощутил казак.
12.
Разноцветной вереницей
Скачет свадьба по станице.
Заставляя сторониться,
Впереди летит молва.
Разбубенченные кони
Гонят - аж дорога стонет!
Позавидует огонь им
В час такого торжества!
У невесты в кротком взоре -
То ль счастье, то ли горе...
К атаманскому подворью
Повернули ярь-возки.
А вокруг толпятся люди
И разводят пересуды.
Не найти на них остуды,
Не унять их языки:
- Евдокимовой милашке
Повезло, как божьей пташке...
- Родилась, видать, в рубашке,
Вот и валит счастье к ней...
- Не пошла за Евдокима...
- Что там делать ей, родимый?
- В бедноте оно, вестимо, -
Жись была бы чижелей...
- Молода-то вроде плачет...
- Грош цена слезе девчачьей!..
- А отец-то рад удаче!..
- Что удача? Старый Хмырь -
Не на ровном месте кочка...
- Атаманского сыночка
Сам, поди-ка, стакнул с дочкой...
- Вот и прёт богатство вширь...
Но замолк весь шёпот-рокот:
На крыльце резном, высоком,
Как стена, - свекровь и свёкор
Принимают молодых.
В их словах не много чести
Сыном выбранной невесте.
Да зато в достатке спеси:
Знай, мол, мы - не из простых...
И уже кипит застолье!
Для веселья - всем раздолье:
На подобном хлебосолье -
Русский дух неукротим...
Вдруг в раскрытое окошко
Кто-то впрыгнул, словно кошка.
Захлебнулась враз гармошка,
Все притихли: Евдоким!
Он стоит - сухой, поджарый,
Сверлит взглядом едким, шалым.
И лицо невесты жаром
Неестественным горит.
Два шага всего до Любы...
- Что ж ты Любушка-голуба?..
И, целуя прямо в губы,
- Поздравляю,- говорит.
Жениха пробило потом.
- Как посмел ты!
Тучный кто-то
Подскочил, но тут сработал
Евдокимовский кулак.
И знакомою дорожкой -
Прямиком через окошко
Он опять махнул, как кошка:
Уж простите - что не так!
13.
Собирались казаки
На майдане.
Глухо лязгали клинки
Ятаганьи.
Рвались пики в небеса.
Ржали кони.
Вязли мужьи голоса
В бабьем стоне.
Всколыхнула всех беда:
По низовью
Стелет сызнова Орда
Путь свой кровью.
Потянулся след из бед
К русским сёлам,
Стал казакам этот след -
В горле колом.
14.
Как слепая, Устья шла
С Евдокимом.
Несогласная душа
Встала дыбом.
Бороздили слёзы лик,
Мяли волю.
Заходился в сердце крик
Мукой-болью.
Но, в комок скрутив беду,
Волю вскинув,
Говорила на ходу
Устья сыну:
"Поспешим давай, сынок.
Хоть для брани
Силы ты набрать не смог
После раны,
Да уж ты себя скрепи -
От Раздоров
Слышно, как шумит в степи
Давний ворог.
Братья пали от него
И отец твой,
И теперь за край за свой
Ты ответствуй.
Ну а мне поможет Бог
Жить в разлуке.
Жаль, жениться ты не смог -
Были б внуки..."
Усмехнулся Евдоким:
"Отженился -
Вековухой холостым
Уродился..."
"Допекли тебя они...
Говорила,
По себе берёзу гни
В день Ярила.
Говорила, - с кровью рви!
Не послушал..."
"Брось, маманя, не трави
Живу душу.
И без этого ее
Драли кошки.
Развело житьё-бытьё
Наши стёжки.
Разбежались наши дни -
В поле кони.
Но спохватятся они,
Ты попомни!
Столь добуду зипунов
В этой драке,
Сколь Хмырю не снилось снов,
Задаваке!"
"Да окстись ты! Зипуны -
Горе наше.
Нам бы здесь, средь тишины,-
Жить бы пашней.
До добра не доведут
Нас походы.
Глянь, не кровь ли вон несут
Дона воды?!"
"Ну, маманя, не смеши.
Мокреть спрячь-ка.
И впусту не рви души -
Ты ж казачка!
Нам ли землю ковырять?
Да и нечем...
То ли дело - кровь размять
В доброй сечи!"
"До тебя уже, сынок,
Разминали -
Не всегда и бугорок
Оставляли..."
"А меня ведёшь куда?
Девок щупать?!"
"Не ровняй! Ведь тут - Орда!
Мы - заступа!
Как ни рознила бы пря
Дон с царями,
Ты в Россию - не в царя -
Врос корнями.
Потому не забывай,
Чей ты родом.
Защищают отчий край -
Всем народом.
Будь защитником, сынок,
В этой сечи:
Кровью платим мы свой долг -
Больше нечем!"
15.
Уезжали казаки в большой поход.
Провожал их, разудалых, весь народ.
Кто завидовал, кто в муке слёзы лил,
Кто богов глухих о милости молил.
И смотрели - кто-то видел, кто-то нет -
Как въезжали кони в медленный рассвет,
Как взвил песню звень-кудрявый баритон:
"Ой, наш батюшка да-й славный тихий Дон..."
И качалась песня долго в ковылях.
И в пыли скрывал следы казачий шлях.
Вот уж всё на том замолкло берегу,
Только ветер мнёт прибрежную кугу.
Только к небу за раскатом шлёт раскат
Вековечный Материнский перекат.
Станица Багаевская, 1984 год.
Анатолий Азовский