***
«Бродяга»
Он шёл вперёд, и путь его был труден, и не близок.
Он шёл в надежде, что ни будь найти.
Там впереди, вдали, за облаками.
Манящими, за горизонт судьбы.
В загадочную даль, свободного простора.
Он шёл вперёд, ему в спину смеялись.
Он в гору лез, ему в спину плевали.
Он падал в пропасть, в него камни бросали.
Но он твёрдо шёл, стиснув зубы упрямо.
Кусал он губы, кровь текла по рубахе.
Он шёл и смеялся, слезой обливаясь.
И делать это, он совсем не стеснялся.
Ведь он падал вниз, и вновь поднимался.
Он жизнь любил, и готов был сразиться, -
- за любовь, за веру, и за надежду.
Но судьба беспощадно, его гнула спину.
Временем била, время тело терзало.
В лицо он смеялся коварным невзгодам.
Здоровался с небом, -
- благодарил за хлеб, Землю.
Он радугой с неба, подпоясывал брюки.
Струи дождей, ему были рубахой.
Обувь была, из венков первоцвета.
Шаги бесшумны, как туман на рассвете.
Голос его, был голосом ветра.
Плоть его тела, была из гранита, -
- словно скала из монолита.
В венах его, текли воды ручьёв.
Ему их потеря была, ни почём.
Дождь его кровь, восполнял до краёв. -
- Волосы были терновым венком.
В кожу вгрызаясь, страдать заставляли.
Чтоб постоянно просил о прощеньи.
Взор его ясный, как звёзды лучился.
Ночью чарующей, тёмной, безлунной.
Шорохи ночи, словно попутчики.
Вдаль провожали его, в безграничную.
Вслед ему гордо, деревья кланялись.
Кроны их в шелесте, гимны вслед пели.
Их листья с ветвей, кружились, ложились.
Под поступь, мягко и нежно стелились.
Дремучие тени горных отрогов, -
- были ему, мягкой постелью.
Свет безмятежный, волшебный, и нежный, -
- ясного месяца, - был одеялом.
Хоть он был бос, и физически гол, -
- но храм души, был красив, и прекрасен.
Сильные руки, крепкие плечи, -
- быстрые ноги, как горный ветер.
Сила медведя.
Скорость мангуста.
Он шёл вперёд, разрывая в клочья.
Тучи с громом, и вспышки молний.
Не замечая ударов тех молний, -
- что били в спину, сквозь толщу гранита.
И доставали, до самого сердца.
Но он всё шёл, упрямо вперёд.
Туда, где в тиши, мерцала Звезда.
Которая нежно, зовя в темноте, -
- всё повторяла, - где же ты, где?
Переливаясь как грань бриллианта.
Тысячью искр волшебных цветов.
Как в родниковой, прозрачной, воде.
Вдруг перед ним, выросли стены.
И пред собой, он увидел гору.
Стены скалисты, обрывы стремительны.
Дай - ка залезу, - взглянув, он подумал.
Терять то в жизни, мне всё одно - нечего. -
- Даже если сорвусь, и погибну.
Плакать по мне, всё равно будет некому.
Ведь для людей, я никчёмный бродяга.
Но не успел до конца он домыслить, -
- как его руки быстрые, крепкие.
Цепко схватились за скальные трещины.
В трещинах скальных пальцы тонули.
Жадно хватаясь за острые камни.
Не замечая даже той боли, -
- что разрезала кожу на пальцах, -
- и оголяла, нервные ткани.
Кровь его снова текла по рубахе.
Но он всё лез, и не чувствовал грани.
Где есть опасность сорваться с обрыва.
В ту пропасть, откуда полез на вершину.
За тем, что бы слиться там с криком орлиным.
И мудростью филина, чтоб насладится.
Что бы летать в облаках, словно птица.
Что бы познать, что такое свобода.
И чтобы люди, не звали, - уродом.
Вот он почти долез до вершины.
Вот он в последний раз подтянулся.
Крепко схватившись, рванул что есть силы.
Сила волшебная крепко схвативши, -
- корнями дремучих, что росли на вершине.
Обвивши руки, дёрнула с силой.
Всего лишь мгновенье и он, на вершине.
Здравствуй бродяга.
Тебя я ждала.
Он взгляд свой поднял, -
- и О-о, чудеса…
пред ним стояла, искрясь сияя, -
- волшебной дивности краса.
Она совсем обнажена была.
Её глаза во тьме вселенной, -
- сияли, словно бирюза. –