Перепетого не усложняя ,
Коль не мастер плести кружева ,
По пределам полынного края
Он мелодией птиц созывал .
Перепало чудное наследство ,
Им и был переполнен юнец ...
Перевенчаны цели и средства ,
Сам себе – проповедник и жнец .
Патриарх оперившейся стаи ,
Воспарившей в прозрачный простор ,
Метким взором его узнавая ,
Опускался с невидимых гор …
Беркут помнил бродягу седого ,
И мальчишку , что бегал за ним .
Возвращается время … и снова
Звук рожден в придорожной тени .
А потом – недосоленный ужин
И беседа с усталым костром .
Полувыспаться , снами наружу ,
Целый мир приютив под ребром …
Встретить солнце безмолвной молитвой ,
Воздух пылью осел на плечах .
Дни – мука … истрепалося сито .
Вся война – ни кола , ни меча .
Вся свобода – затасканным свитком ,
Хоть с изнанки читай , хоть с краев .
Прозревающий да не в убытке …
Что сыграл – то навеки твое !
Все твое , все – с собой … только - чей ты ?
И однажды повесил чехол
С облупившейся теплою флейтой
На корявый орешника ствол .
И пределы полынного края
Он оставил … и видел орел ,
Как , в закатном безмолвье сгорая ,
Парень тихо , задумчиво брел …
Разменявший гармонию мира
На ненужных тревог медяки ,
Иль презревший условность пунктира
Между сном и началом строки ?..
Да неважно … к огням за рекою
Он ушел , растворившись во мгле …
Но … ты помнишь ? Не знает покоя
Флейта в замшевом старом чехле .