***
Пришел он, и сказал им Слово.
И слушали его.
Но не услышали?
А после кто безмозгло, кто толково,
мешали мысли.
***
Он знал про всё, что с нами будет
и был смущен и растревожен.
Один Господь и люди, люди…
А тело смертное бьёт дрожью.
***
Плеть палача хозяйкою над плотью,
лишая человеческого…
Гложет
тоска о том, куда вы все идете,
на что всё это, страшное, похоже.
Душа легка. Её иные муки
Лишают безграничного полета,
а с телом отвратительные штуки
вершит палач до ярости и пота.
Не выдержать!
Слабеющее тело
смиряется, ломается, трепещет.
Прости отец, что жил так неумело!
Язык мой на меня опять клевещет.
Как тяжек путь рожденных в этом мире:
запрятано великое в понятном.
Распахнуты глаза. Куда уж шире!
Но истина, как солнечные пятна.
Так дети, покоряемые блеском,
всем ярким и немыслимо огромным,
закованы в наивном мире детском
и вырваться на волю не способны.
Мои вы дети! Как же вразумитесь?
Как звери, пожираемые злобой!
Пускай душою к светлому стремитесь,
но светлое воспринять не способны.
Я жил как мог и сделал то, что вышло -
засеял души верой и делами.
Хотел поднять быстрее вас и выше,
но грешен мир.
Я грешен вместе с вами:
гордыня неземного превосходства,
бессмертие, дарованное.
Отче!
Не падал я до низкого и скотства,
но тело и не может, что захочет.
***
Неистовство плетей калечит тело.
Неясность мыслей,
судороги духа…
Какой там подвиг?
Где оно тут, дело?
Всё сбудется как будто бы по слухам.
Желания, видения заката
Лишаются отчетливой основы.
И было ли хоть что-нибудь когда-то,
До первого родившегося слова?
Спасибо, Жизнь! Подыскивай удачу
достойную и времени и места.
Глаза мои не видят и не плачут,
а жалость и сладка и неуместна.
Попутчики обласкивают тело,
которое уже не оболочка…
…………………………………..
Уставясь на распятье обалдело
вздыхает римский стражник: «Ну, и ночка!»