Пусть умирая, умирал,
Горя надеждою, как прежде,
Жестокий мир не принимал,
И был во многом безнадежен.
Ты научила горевать,
Ломая дух сопротивленья,
Отняла тело, душу, мать,
Создав, звериное творенье.
Кто мог бы знать тогда, что он,
Душою черствый по неволе,
Испивший ненависти горн,
Возьмет себя из под контроля.
Возьмет и выльет волчью стать,
И всю поганую утробу
На ту, что силилась создать.
Бесчеловечную породу!