Москва на исходе...
Да кто тебя помнит,
кто знает,
кто любит,
кто будет любить?
Ни нежность Шмелева,
ни удаль Гиляя
не в силах былое твоё возродить.
Печальны
в соборе Архангельском тени
царей, прежде грозных,
и спит Даниил,
и так опрометчиво
юный Георгий
на змея притихшего тратит свой пыл...
Мне страшно вдоль улиц идти,
замечая,
что жизнь отлетает от горестных губ,
в мгновенном смещении снов узнавая
в нарядной Москве
неоплаканный труп.
...Усилием страстным вернуться обратно!
Не верю!
Люблю,
и останусь любить!
Мне ль внучке Шмелёва
и дяди Гиляя,
наследством завещанным не дорожить...