Живу я жизнею московского плейбоя,
За дело брался – выходило всё не так.
Лишь в этой жизни остаюсь самим собою,
Пусть в этом деле я не мастер, но мастак.
Лишь год назад я ночевал в каком-то парке,
А нынче на руках полно козырных карт:
Квартира в центре, БМВ последней марки,
Прикид от «Босс» и золотистый «МастерКард».
. . . Я взял Москву с колёс Казанского вокзала,
. . . Мне это в юности цыганка нагадала.
Сошёлся быстро со столичною богемой,
Был принят ею как-то сразу и всерьёз.
Хотя с образованием проблемы,
И воспитанием, казалось, не дорос.
Мой паспорт раньше проверял любой охранник,
По имени никто не узнавал.
Теперь лицо моё в любом телеэкране,
И в светской хронике на фото замелькал.
. . . Я знал всегда, что меня слава поджидала,
. . . Мне это в юности цыганка нагадала.
Вот так бы жил бы в шоколаде, коль не встреча,
И с этой встречи закружилась голова.
Всё закрутилось за один апрельский вечер,
И я запал на сладкие слова.
Беда пришла в обличье ангелочка,
Подстерегала, исходила всё окрест:
Малышка Юлечка спокойной жизни точку
Да нет, не точку – начертила жирный крест.
. . . С лицом актрисы на экране кинозала,
. . . Цыганка с юности о ней предупреждала.
Мне с ней ни вечера, ни ночи не хватало,
Одной походкою вводила меня в раж.
Но не учёл, что эта шельма западала
Не на меня, а лишь на внешний антураж.
Я, как мужчина, обо всём узнал последним,
И сердце рвал, как с розы лепестки.
Ах, Юля-Юлечка, где у мужчины сердце,
Там у москвичек – отличные мозги…
. . . Я покидал Москву с Казанского вокзала,
. . . Мне это в юности цыганка нагадала.
Окончена карьера ловеласа,
Своим оружьем сам же и сражён.
Вернусь я к той, в кого влюблён с седьмого класса,
Я для неё герой, а не пижон.
Малышка Машенька утешит на отчизне,
В разбитом сердце раны зарастут.
Но только в старых фильмах ждут полжизни,
А в этом городе меня давно не ждут…
. . . Я вижу вновь огни Казанского вокзала,
. . . «Привет, девчоночка! Ты не меня встречала?»