Здравствуй Друг мой, милая Свентана!
Какая жалость - на день ли опоздал!
Вчера, увы, ушел домой, Свентана,
Ответ твой, в письмах, чуток ведь, не застал.
Когда ж ушел - то сердцем разрывался,
Страдал, поверь, за прежнее письмо,
Ведь в нём другим предвстать хотел, старался -
Суть спрятав внутрь мужицкое нутро.
А я ж в нём был, мой Друг, почти охальник -
Задел ли мыслью плотской столь светлое чело.
Корил, казнил себя - какой же я охальник -
Нельзя давать мне в руки пиита ли перо.
Ругал, а сердцем, знаешь, словно в яви видел,
Любил, ласкал, чертям ли всем назло,
Прости ж меня, коль ряд, о ежели обидел,
Хотя, поверь, дарил же в нём Тепло...
Казнил, ругал - себя в ночи ль терзая
Бо знал - ведь было же за что,
И сердце ныло, в сознанье мысль ли злая -
Мой Друг - прости! Ведь было же за что?!
Второй уж день я казни предавался,
Не выдержал - пришел, а здесь - О! Чудо! Новь!
Не кара! Радость! Твой плач ли раздавался?!
Коль жемчуга узрел - а в них твоя Любовь!
Я весь в смущенье, неведомом доколе,
Таких ведь слов никто не говорил,
Лишь было что-то, похожее, лишь в школе,
Но позже взрослый мир такого не дарил.
Пред Вами с честью преклоню колено,
Прижмусь щекой к прекраснейшей груди,
И снизу в верх нырну в глаза ли смело,
Сказав - Мой Друг! Обняв ли по пути.
Теперь ж скажу про злостную разлуку -
Увы, был прав, писал ведь в жизни - той,
Сейчас иная жизнь и в ней целую руку,
Отринув прочь разлуку жизни той.
Лишь только чуточку Свентаночка взгрустну,
Какая ж жалость - коль не слышал песни,
Но я услышу, как слышу днесь весну,
Сквозь вой метели и звонкий кап капели.
Ещё скажу, Свентаночка, в послед -
Давно ж витаю над собственною тенью,
И в этой Жизни лишь вижу четкий след
Средь обязательств, идущих следом тенью.