Одною школой приютились,
ходили стенкой в Козино,
в значенье Козино. Не мнилось,
что здесь внедрится казино –
подпольной вахты Наутилус.
Отборны пишущих гвардейцы,
эпикурейцы, но не мы.
Сельцо, селенья, односельцы.
Всё это мы – твои умы!
Воспоминайте сны, берлоги
да обиходные дворы,
свои весёлые пиры.
Мы – молоды, изящны, стройны,
боксёры – гибки, но спокойны,
вертки, прямы и одиноки,
внимают скаредно уроки.
неуловимы двойники.
Но думой пушкинской о Дуне,
о тридцати лесных дворах
стояло Дунино в Гаскони,
Аксиньино, как при короне,
холмы, охоты, егеря,
французы при Наполеоне,
необозримые поля.
Была там любушка одна,
звалась Французовой она.
Но ты, красавица моя,
её благая конкурентка,
ты не наследница конвента.
Ты – муза первая моя.
Вараксина Анастасия.
Но иго эго, как стихия,
Эдгаров ворон – это я.
Душа имён, ты – литургия,
чужды мне страсти роковыя,
но им причастны сыновья.
Судья минувшему – Россия.
Напевы странные лия
пот причастий – это я.
9. 11. 2004