Со мной восставай мир весь –
As Sun arises –
Восходя на горы с солнцем –
С ним вместе –
Сердца держа свои в ладонях –
Сгореть – и истлеть – ввысь –
И это будет уже скоро
Совсем ведь…
Вы, или Вы – Вы топили щенят? Нет?! Удивительно даже. И ваша мать не делала абортов? Да, да, это так тяжело всегда убить свою махонькую крохотную кровинушку – не правда ли? И всякий раз это с плачем, с состраданием пред убиенным: “Прости меня!” – и прочие жалости. Да, да, как гадко устроен мир, и не мы придумали его таким – ведь не верно ли это? И нам ли разве исправлять его – не правда ли? Так и не надо! Не надо; прячьтесь в норы! Ай! – там злые ходют – ах! ах! – так и холодеют мозги в молчании… и чего нужно этому сброду там – и здесь? Смотрите смиренно и униженно, детишки младые – ведь это и есть ваша склизкая вера, которая всегда бурлит в вас и ищет затем выхода, не давая успокоиться и рукам тогда вашим –
Что есть смерть – старуха, молодуха? – но, увы, она женщина – и требует к себе внимания – что ж, вечная ей память, покуда есть ещё существа, способные осознать её…
Чувствуете ли и вы зияющей пустоты дыры в душе своей, хотя нет, не в душе, не в духе изорванном, где влажен позор, где ветер завыл – а скорее в разуме надутом и напыщенном? Что же будет? Что там, вне разумности, продлённого инстинкта - ? Разве же ль не духовность – не эта ли пища славна должна быть для разума?
О безумие?! Скорее на танцы – и вприсядку – туда! о! туда же! скорее же! вслед духу да последуем!
Знаете сколько уже мёртвых вокруг, кивающих умело головами и на чьих губах святая улыбка – их душам нет угрозы: у мертвецов нет души – нашепчу по секрету вам я –
Занятья кончились у Вики, и вот они, все с ней вместе учащиеся, хотя не все, но многие, выходят, по-всякому, на улицу, к выходу, где от оного вперёд – аллея небольшая со скамейками, где можно сидеть и думать или просто сидеть, если, конечно, нет дождя – а в дождь быстро добежать до козырька и смотреть с-под него на капли или ручьи, хотя можно и не смотреть – а снова думать, если, конечно, возникнет это глупое желание –
Вика вышла наружу и повернула вправо – к таким штукам, вроде перил, что делают часто по бокам учреждениям всяким, и, скинув с плеча сумку, запрыгнула на эту штуку (парапет что ли? ей богу не знаю названия штуковине этой) да и полезла в сумочку свою, чтобы достать принадлежности дамские всякие пристойные для показа остальному миру и стала делать всевозможные гримаски пред зеркальцем, особо же, когда подводила глаза и губы и тому всякое и так далее. Обычно у женщин в такие моменты сильно меняется гримаска на лице, и они становятся менее внимательны ко всему миру окружающему.
- Куда-нибудь собираешься? – спросил Сергей Вику, подпрыгнув и припрыгнув рядом, едва ли вплотную и чуть отсев, но рукой правой, мизинцем, совсем рядом – касаясь – ноги Вике.
Вика едва не попала себе в глаз штукой для делов там каких-то и оглядя с боков в зеркальце себя да характерное такое сотворя движение губами – ну, … - вы знаете же это? – ну, когда губы вдавливают вместе и чуть внутрь и чего-то там и так далее:
- Домой собираюсь, а что?
- Да мы тут с пацанами хотим у Лёхи в общаге посидеть, бухануть с малость, танцы-шманцы всякие. Не хочешь? – Сергей сжал плечи и смотрел на Вику.
- Пошли.