Горе луковое от одежд шелуша,
Не спеша удаётся поплакать.
На ушах наших даже уже не лапша,
А белёсая слизь доширака.
Нет греха с добродетелью в блёклой стране.
Ни прощённых тебе, ни простивших.
Не от гнева-стыда, - просто хором краснеть, -
Под лучом светофора столпившись.
Помаленьку хлебаем эрзацный уют.
Кофейком растворимым с устатку.
Соловьи под фанеру нам песни поют
И бумажные розы кустятся.
Вместо радуг блестит на асфальте бензин.
Нарисован очаг на обоях.
Но у нас не отнять ни всамделишность зим,
Ни любовь к дуракам и пропойцам.