Куда, зачем? Мол, стоит описать.
Гербарии – собрания мгновений.
Уста растений? Замкнута печать
одушевленно-мертвенных суждений.
И что спросить – давно ль они молчат?
Изогнут гнев, как скомканная молодь.
Они меня, я – их! Не различат
суды имён, холоднохищен коготь.
Мы отсырели, мокнем от тоски,
речёт цемент. И крысы ум изгрызгли!
Всмотрись в меня: воспалены виски
и так просты логические мысли.
Французов вижу, вижу англичан,
исчерпана античная повестка,
кровь холодят признанья россиян,
их плач на стройках отдаётся резко.
Какую душу надобно распять
во имя грёз на площади гротеска?
Но я скольжу по сути перелеска,
когда уже дописана тетрадь,
побитый грубо гордый книжный зверь.
Бежал тогда, бегу я и теперь
сквозь опыты рассудочного треска.
Прибежище искомо. Ты, отец,
его приуготовил не мгновенно.
Военнопленный я, а не беглец.
И тать ли я, что волк среди овец?
Скажу себе на старость откровенно.
Когда уж всё: цветы прошелестят,
не потупляю изможденный взгляд!
10.11. 2004