Мой фарфоровый ангел чуть слышно играет на флейте,
В сонме книг о любви и тисненой премудрости греков,
Белоснежный мотив Рождества, только песня - о лете,
О бессмысленной хрупкости жизни среди человеков,
О путях, что никак исповеданы быть не умеют,
И о том, что всему срок положен под этой луною,
О словах, что саднят, убивают, спасают и греют,
Обо всех, кто ушел, и о тех, кто остался со мною.
А замок на дверях не спасает ни душу, ни тело –
Суета прокрадется и ляжет невытертой пылью.
А уйти за порог – это смело. Конечно же, смело!
Но, остаться собой - нужно много и многие силы.
Он хотел бы огнем и мечом защитить меня, знаю.
Но досталась лишь флейта и эта безумная хрупкость.
Я все также ступаю до края, по краю, за краем.
Я все также слепа, и убога, и сердцем нечутка.
Слишком много обид не прошло - накипело на сердце.
Слишком много благого советуют добрые люди.
Слишком тихо, порою, мое просоленое скерцо.
Слишком часто под тяжестью века ломаются судьбы.
Уходя от себя возвращаться – ах, как неуютно.
Спотыкаясь брести в никуда по спирали (?) по кругу (?).
На дворе и на сердце по осени сыро и мутно.
Безупречность зимы - холода предрекает и вьюгу.
От извечных надежд не останется камня на камне.
Сколько праведных истин не в сердце упало - на ветер…
Но, за дверцею книжного шкафа - Мой глянцевый Ангел -
Синий ангел из Гжели чуть слышно играет на флейте.