Как долго по августу светлые тени
тянули усталые светлые ночи…
Таинственный мир предосенних растений
в раскрытые окна заглядывал молча.
Предчувствие оклика или вопроса
томительно в тусклой бессоннице тлело…
Казалось – как в детстве, мучительно-просто,
вдруг всё разрешится: рукою несмелой
коснусь я склонённой доверчиво ветви
под шелест внимающих лиственных взглядов –
и в тёмно-бегущие русла деревьев
вольётся моя неизбывная младость.
Казалось, в древесные сумерки сада
допустят меня – и я свыкнусь с игрою,
и будем: кто – тенью, кто – звоном цикады,
а я – хоть луною, хоть ветра струною.
Но осень, готовя пожар, раздувала
свой дальний огонь на холмах недреманных...
И сумерки яблоками наливались,
с ветвей опадая в слепые туманы…