...Троекратным паденьем блестящей монеты в ладонь - подтверждаю...
***
Я бреду и бреду,
спотыкаясь, -
не апрель,
а конец ноября.
Вдоль дороги
текут ледники,
на лужайках -
сугробы с вершок.
Атмосфера
пульсирует в темя.
Ей, в принципе,
до фонаря.
Из нее выпадает
совсем
неуместный
снежок.
Тошнота,
прости господи,
скука,
адюльтер,
всеобщий донос.
Три беды от ума.
Тридцать бед,
и опять, я смотрю,
от ума.
Примем ванну
и скажем друг другу:
- Увы и увы,
не сбылось!
...Ом-ма...
Медяки,
что любовно
согреты в ладони,
- не глядя, сплеча.
Пусть они
упадут на булыжник,
“звеня и подпрыгивая”.
Чтобы мне воплотиться
в обличии,
ну например,
толмача
и заняться
всерьез
переводами
“Рубайат”.
Или, вдвое того интересней,
забыться всего посреди,
Демиургом себя полагая,
и даже поверив всерьез,
оперировать чью-то зиготу
и - ах! - замирая следить,
как меняется линия скул
и оттенок волос.
Право, что это я?
Почему же опять
из обилия мест
и цитат
вспоминается
вскользь лишь одно -
я читала не раз,
будто мир -
это сложный-пресложный
и очень большой
гипертекст.
И не более, чем трофобласт.