Этой ночью зимней в год один
Ты скользила прямо мне в объятья.
И быть может был я господин,
Что срывал с судьбы слепые платья.
Ночь не жгла. Она ждала и темень
Застилала душу и глаза.
О, души моей твердейший кремень,
Искрами засыпал ты тогда!
Но прошло. Уже не ворошу.
Ни ноночные, не дневные старсти
Не ведут меня к судьбы врачу,
А закладывают только счастье.