Ваша большая семья
Опекает вас, однако,
Обращаетесь вы со мной,
Как с последней бродячей собакой.
Я под окнами тихо сижу
И с надеждой смотрю на гардины.
Может страсть ты утешишь мою:
Безобразной живу я скотиной.
Вы идете гулять по Тверской -
Я бегу за вами труся;
Беззаветно хвостом махая,
Все столбы и деревья кропя.
Хоть родился бездомной собакой,
В сердце я - мушкетер Дартаньян.
Хоть слыву средь людей забиякой,
Но ведь это совсем не изъян.
На витринах блещут меха -
Вы косите взглядом на шубку.
Вам не подходит доха,
Вы заходите внутрь на минутку.
Ах постойте, возьмите меня
И сдерите с меня мою шкуру.
Но захлопнулись двери гремя,
Презирая собачью натуру.
Мой мех может не так уж хорош:
Не шиншилла, не норка и, даже,
Не андатра и не песец -
Не гожусь на прилавки в продажу.
Вы выходите вновь на проспект -
Вся в мехах, с кавалером под ручку.
Выражая всей мордой респект,
Я бреду чрез людскую толкучку.
Ну, доколе я буду один -
Да, красиво живут лишь в Италии.
Рядом с Вами чужой господин,
Он берет Вас нежно за талию.
Я дернул его за штанину
И кусил со смаком в икру.
Отразившись красиво в витрине,
Наблюдал роковую игру.
Короткой расправа была -
В живодерку меня посадили,
И в 24 часа
Гуманоиды пса усыпили.
Вы идете гулять по Тверской,
Не заметив малой пропажи.
Я сравнил Вас с русалкой морской,
Где любовь со смертью в продаже.