Джон Донн (1572-1631)
Ростовщичество любви
За каждый час свободы для меня,
Верну, ценя,
Тебе я двадцать, бог любви, с лихвою,
Когда почти покроюсь сединою.
Пока дай телу рыскать где-нибудь,
Гостить, хватать, иметь, забыть, вернуть
Мой лучший год; у каждого свой путь,
Меня забудь.
Соперника письмо позволь украсть,
И тешить страсть
Всю ночь; солгав служанке на прощанье,
А после госпоже – за опозданье.
Лишь чувства прочь; забавы до утра:
То сельский плод, то сладости двора,
То горожанки, ведь любовь - игра
И мишура.
Зато в меня вольёшь любовный жар
Как буду стар,
И что желал, получишь ты по праву,
Иль мой позор, иль честь себе и славу.
Решай. Тогда любовь, что так сильна,
Я подчиню тебе, Амур, сполна.
Пока стерплю, хотя в меня она
Так влюблена.
John Donne (1572-1631)
LOVE'S USURY.
FOR every hour that thou wilt spare me now,
I will allow,
Usurious god of love, twenty to thee,
When with my brown my gray hairs equal be.
Till then, Love, let my body range, and let
Me travel, sojourn, snatch, plot, have, forget,
Resume my last year's relict ; think that yet
We'd never met.
Let me think any rival's letter mine,
And at next nine
Keep midnight's promise ; mistake by the way
The maid, and tell the lady of that delay ;
Only let me love none ; no, not the sport
From country grass to confitures of court,
Or city's quelque-choses ; let not report
My mind transport.
This bargain's good ; if when I'm old, I be
Inflamed by thee,
If thine own honour, or my shame and pain,
Thou covet most, at that age thou shalt gain.
Do thy will then ; then subject and degree
And fruit of love, Love, I submit to thee.
Spare me till then ; I'll bear it, though she be
One that love me.