И было отчего любить матроса ей. И зачала.
Но лётчика увидев, обмерла.
Он так, о Боже, высоко летал,
И дева поняла:
Ошибочка произошла,
Всю жизнь любить матроса,
Годами просидеть одной в торосах.
Она готова лётчику отдать любовь.
И вдруг матрос стать лётчиком взмечтал.
Жена тогда ушла, тот лётчик стал второй…
И третий был.
Он лучший был в ничтожном:
Много ел и пил,
И был богат любовным способом
Пожить в её делах.
И он её искал, и сердцем так страдал,
Что раз ему отдаться ничего не стоило сейчас.
И хочется им знать любовь не той же, что была,
А каждый раз всё строже спрашивать с неё:
Испила ли любовь, и скажет – не до дна.
Хочу ещё вина и ласки от мужчин,
Да, с треском полетит любовь
В лобзанья всех, кто прямо посмотрел,
И ловко зацепил за донышко основ
Достоинства её.
Идёт та череда, где нет вторых и третьих.
А первый и последний спорят о любви
И нет конца игры.
И женщина мечтает – лишь бы выжить.
И дети, позабыв её, живут.
И это только есть начало, когда так дают.
И нет конца тогда с детьми. И дети не встают.
Ни на ноги , ни на любовь.
На искренность в пути по жизни не пойдут.
А будут знать дела, как мама родила,
И больше ничего ей нет.
В забвении живёт её сосед и первый муж.
И славят деву стужа и тепло приблудных душ.
И ей такое, хоть бы что. Такое мать дала.
На долгие дела всем маленьким своим приплодам.
И поплывёт по всем народам эта незавидная любовь.
И сексом назовут. И назовут уют.
А семьям хоть бы что. Живут, не ведая греха,
И пользу извлекают от греха. И сами не дают такой уют.
И делают века, неся как пламя век любви.
09.12.03.г.