838
В коридорах крики, шум и топот,
Грубый голос, женский визг истошный,
Неумолчный колокола рокот,
Чей-то шепот тихий, осторожный.
839
«Это справа!» «Вот, беда какая!»
«Да скорей ломайте дверь-заразу!»
Настежь дверь, а там стоит босая
Женщина, и палкой бьет по тазу.
840
Подошла гостиницы хозяйка,
Поклонилась, говорит: « О-дзоту!
Хватит безобразничать, отдай-ка
Этот таз. Хватает мне работы!
841
Люди спят, уставшие с дороги,
Вы же к ним имейте состраданье.
Правила у нас просты, но строги,
Что не так, извольте, до свиданья!»
842
Женщина с закрытыми глазами
Лупит в таз из меди колотушкой,
Люди умоляют со слезами:
«Нас сведешь с ума своей игрушкой!
843
Что шумишь, как маленький ребенок?
Погремушку тоже отыскала!
Завернем тебя сейчас в пеленки,
Тряпку в рот, чтоб до утра молчала!»
844
«Нет! Хоть здесь у нас законы строги,
Но жильцов мы не даем в обиду.
У бедняжки ледяные ноги,
Не в себе она, мне это ясно видно».
845
Подошел к ней постоялец толстый:
«Женщина, меня ты понимаешь?
Объясни доходчиво и просто,
Для чего ты в медный таз долбаешь?»
846
От усилья напряглись все вены,
Но она греметь все продолжает:
«Бью не в таз, бью в колокол Мугена,
Он исполнит все, что пожелаешь!»
847
«Вижу, слышишь ты меня О-дзоту,
Так поведай, в чем твоя проблема,
Коль решаешь тазом ты заботу,
Вообразивши колокол Мугена?»
848
«Триста рё нужны мне непременно,
Триста рё, да золотой монетой.
Как звучит мой колокол отменно,
Словно счастье рядом уже где-то!»
849
«Триста рё! Ну, барышня, загнула!»
«Триста рё! А фигушки не хочешь?!!!»
«Мне бы их, под грохот бы заснула!»
«Ты впустую, женщина, хлопочешь»
850
«Госпожа, уж вы не обессудьте,
Но ни дна вам, чтобы ни покрышки!»
Потихоньку разошлись все люди,
А она гремит без передышки.
851
«Господи, – сказал толстяк уныло, –
Триста рё! Деньжищи дай то Боже.
Триста рё! Вот, бабище, вот, сила!
Только спать мне хочется безбожно.
852
Триста рё… да пусть она заткнется!
Пусть замолкнет мерзкий голос таза!
Триста рё … и тишина вернется…
Эх, дурак, отдал бы деньги сразу!
853
Тоже мне, нашлась тут Умэгаэ!
Видно наглость, что второе счастье…
Вот, возьмите деньги, дорогая.
Бог храни нас от такой напасти».
854
Толстяку монах наш поклонился:
«Щедрость – благородства признак верный!
Я стоял тут, слушал и дивился
Алчности и доброте безмерной.
855
Странно нам такие слушать речи.
Мы с друзьями в сих краях впервые,
И сюда явились издалече.
Почему отдал ты золотые?
856
Колокол Мугэна, Умэгаэ…
И причем тут таз нам непонятно?
Почему монета золотая?
Все узнать нам было бы приятно».
857
«Нашему знакомству рад безмерно!
Но глядите, уже утро дышит.
Не поспать ли нам часок примерно,
Тишину ценя, под этой крышей?»
858
«Да, конечно, сон врачует души.
Днем вас ждем, коль нет какой работы.
Будем рады Ваш рассказ послушать,
Отложив о будущем заботы.
859
У реки, где ивы моют косы,
Соберемся завтра на закате.
Вас послушать и задать вопросы
Будет для друзей моих так кстати».