А небо на пруды упало ночью
раздетым и дрожащим звездочетом,
и иволга заплакала пророчьи,
когда туман всходил холодным потом;
и пел костер полУночную песню,
попыхивая древней своей трубкой,
а в гамаке Вселенной грелась тесном
Луна, любовь впитавшая, как губка.
И вот, попав в небесные скрижали,
не дожидаясь серости рассвета,
от звезд мы укрывались паранджами,
чтобы не сглазить по земным приметам;
чтоб не затмить, костер лизал поленья,
а дЫмы отводил, куда подальше,
и иволга плела стихотворенья:
ночные, откровенные, без фальши.
Но уносила ночь свои мольберты,
и облекалось небо звездочетом,
раскладывая искры по конвертам
и собирая иволгины ноты;
дремал в дыму костер старым якУтом,
туман кропил водой святой по травам,
а по прудам Христом всходило утро,
кадилом Солнца освящая пары…