Ребята! Достаточно тешил врага я,
Изыскано-строгие строфы строгая,
Извилистый такт отбивал я ногою,
Я мучал извилины. И другое.
Я долго, и истово, и неустанно
Премудрствовал типа. Но больше не стану.
Попробую простенько и без подначек
Простую историю. Про собачек.
__________
Собачка-болонка по имени Пани
Любила лежать на хозяйском диване.
Но кто бы, когда положил на диван
Собачку-дворнягу по кличке Полкан?
А жутко хотелось собачке Полкану
Хотя бы однажды подкрасться к дивану
И эту гордячку, кудлатую Пани,
За хвост и за дверь! И лежать! На диване!
Такою мечтою, немножечко странной,
Такой непростою тоской по дивану,
Такою, почти нерешимой, задачей
Терзалось несчастное сердце собачье.
Ни случки, ни сучки его не прельщали.
Он выл на луну от тоски и печали.
Безродный, бессмысленный пес дворовой.
И болью живою стонал его вой.
Собачая жизнь омерзела Полкану,
Собачья душа истерзалася в рану ...
Предписан собачке собачий удел –
В тоске и горячке Полкан околел.
...
Полкана зарыли в могиле. А Пани? –
Все так же любила лежать на диване.
Толстела, жирела, дышала с трудом ...
И жизнь продолжалась своим чередом.
__________
Хотите мораль? Не просите морали,
Не вывелась, чтоб ее черти побрали!
Несчастная Пани! Несчастный Полкан!
(Еще вспоминается Фанни Каплан
И этот ..., ну, тот, что лежит в Мавзолее).
Не знаю, кого из них больше жалею?
Не сводятся чувства к набору абстракций
Ну как тут и в них, и в себе разобраться?
Вот сам я – почти не слезаю с дивана,
Но всею душой понимаю Полкана,
Несчастную Фанни всем сердцем жалею,
А чуть демонстрация – прусь к Мавзолею.
Заумными думами вдрызг озадачен,
Врачуюсь рифмованой чушью собачьей,
А злую собачку по кличке Аврал
На цепь! Чтобы лаем воров отгонял
И глупую бабу по имени Маня
Ко мне не пускал полежать на диване.
Старею, жирею, лысею, (а жаль!) ...
Борзею ... А вы говорите – мораль ...