Рыночный век! Бабий бизнес -семечки. Покупаю. Разворачиваю кулечек… Великолепный портрет А.С.Пушкина! Разворачиваю, разглаживаю .Слезы ожили сами собой и кружатся, кружатся, он пришел так мирно (от Бога?!) в рану души.Что хотите сказать мне, Пушкин? Наугад открываю сборник:
«И ныне Музу я впервые
На светский раут привожу;
На прелести её степные
С ревнивой робостью гляжу».
I
Я знаю, Пушкин, Вы смеетесь
Над драмой нынешних «красот».
Вы всё таким же остаетесь
Среди заоблачных высот..,
Какие чудятся здесь бредом.
И там, болтая за обедом,
Сверкает ладный эпитет
На злобу нынешних побед…
Ваш слог всё так же безупречен?
А здесь? Да что здесь… Что слова?..
Все знают всё, к главе – глава,
Книг - океан. Язык залечен,
Совсем такой, как этот свет -
Душой «спичрайтер», не поэт.
II
Душа тупеет.Лжет без толку –
Смешная сутолока дел…
Ложится пыль стихов на полку
И давит крохотностью тел.
Свет несказанья в лапах сечи:
Слова крушат потоком речи
Друг друга, правдою грозят,
То кислой сладостью дерзят,
А то серьезностью ударной
Так влепят смачною строкой,
Что Музу сделают больной
В пылу симфонии угарной.
Душа мертвеет день ко дню,
Хоть я её болезнь гоню.
III
Да, да, конечно, «не напрасно..»,
Я знаю: «Надо потерпеть»…
Но как легко и как соблазно
Вы между всем умели петь!
Вот и сейчас, как Бог, ввалились,
В столь «смятом» виде закатились,
Что я, как старый, глупый бес,
Как грешный олух в пухе слез,
Остолбенел от удивленья,
Тональность слуха обронил,
Солёной искрой окатил
Сердечной хладности поленья…
Хотя свободы счастье пленно,
Бог где-то рядом, несомненно!
IV
Теперь строка моя пылится
Совсем иною тишиной,
И горечь-дурочка томится
Уже скулежностью родной,
Хоть её «матерное» чувство
Другого требует искусства:
Улыбка, вскормленная тьмой,
Что возглас радости немой.
…Как я богат сегодня Вами –
Такой портрет не видел я.
Как же поёт душа моя!..
Слова текут собою сами
И исчезают… Навсегда?
Дай сил и слабости тогда.
V
И я прорвусь к свобод теченью,
По древу «лестницы витой»*
Взойду по шаткому сомненью
«Безродной», может быть, строкой.
Но всё же музностью заплачу,
Её касания упрячу
Дыханьем в самый кровоток,
Чтоб согревала каждый слог
Пусть даже «полочной» поэзы.
Кто знает прописи судьбы…
Где и когда её рабы
Свои натруженные грезы
В реальность звука обратят...
Бессрочен счастья аромат!
*днк
VI
И кто случайно приживётся
Бездомной небностью своей…
И почему ему неймётся
Средь «прозаических степей»...
Но если даже ни единый
Людской, заоблачный, звериный
Глазок не ляжет между строк,
Я не обижусь, видит Бог.
Я что-то слишком понимаю
Сегодня счастие «писать»!
Вот так в безлюдье развязать
Дыханья спутанность, и знаю
Чего-то больше, чем готов
Вам рассказать значеньем слов.
VII
И всё же встреча не напрасна:
И в параллельности дорог,
Где без признания опасно
Бродить (иль бредить) тайной строк,
Где музы резвы, как виденья,
Где нет надежд на снисхожденья,
Я влил божественнейший сон
В бокал любви из тех времен,
Когда ценилась чувства влага.
Нерукотворного вина
Из уст поэзии сполна
Испил. Дыхания отвага
Теперь как заповедь хранит
Свою неопытность и стыд.
VIII
…Вот слог далече.
… Затихает,
Оставив юную главу,
И тайной взвесью набухает
Простор, слагая синеву.
О, эти медленные строки
Природ – великие уроки
Слого-плетения свобод…
Немой прозрачностью поёт
И затихает Бесконечность:
Великой бедности начал -
Богатства горького причал.
Играет временностью Вечность,
Всё растворяя в глубине
И в тишине, как на войне.