Привыкая к небытию,
любовь
питается призраками.
В торжестве фотографий и писем
беззвучные шествуют лики —
фараоны любви
в хрупких глянцевых пирамидах,
личинки не сказанных слов
в белых коконах саркофагов.
Память —
пристальный строгий садовник —
сквозь игольное ушко,
как осень,
золотистым недугом сочится в зрачки,
в эти маленькие ловушки,
в тень смысла,
напоминая:
время зиять...
1998