1
Бездна – она без дна.
Тонешь, возврата нет.
Только багровый свет,
Ужас и тишина.
2
Холод бросает в дрожь,
В пепел сжигает свет.
Бездна, ты правда иль ложь?
Сталью по сердцу ответ.
3
Бездна – оскал беды.
Мысли сбежали прочь.
В сердце навечно ночь.
Страха глаза пусты.
4
Красный там всюду снег,
Огненной лавой лёд,
Там притяженья нет,
Ливень из недр идет.
5
Небо вокруг чернотой,
Вороны все вместо птиц,
Мрачный, холодный покой,
Морды вокруг вместо лиц.
6
Пасти безликой оскал,
Хохот беззвучный гремит,
Острых изломы скал,
Жидкий как ртуть гранит.
7
Небо то тут, то нет,
Ржавой души пахлава,
Жгучий холодный свет,
Жестки как кнут слова.
8
Как ятаган остры
Лезвия синих трав.
Белые пляшут костры,
Мертвых ряды собрав.
9
Не обойти никак
Те легионы тьмы,
Справа горит сушняк,
Слева рычат уж львы.
10
Кролик уже и тот
Косу острит, вострит.
Кровью смеется рот,
След под ногой горит.
11
Перьев спаленных вонь,
Гладь нетопырьих крыл.
Бледный пронесся конь,
Аспид как птица взмыл.
12
Слышен копытный лязг,
Кони несутся вскачь,
Всадники войн и дрязг.
Криком по миру плач.
13
Тени заблудших душ
Стелятся над водой.
Кто ты, печальный муж?
Видно, великий герой?
14
Может быть, просто шут?
Может, палач и вор?
Может, ты мот и плут?
Может быть, эхо гор?
15
«Честный он был гончар,
Звёзд не хватал с небес.
Жертва любовных чар», –
Зло рассмеялся бес.
16
Но и ему не постичь
Всей глубины чудес.
Плачет ухмылкою бес,
Злобно смеется лич.
17
А сумасшедший шаман
В тщетной попытке спасти
Племя от власти Тьмы
Пляшет и бьет в тамтам.
18
С криком слепой беды,
С отзвуком темных стай
Пляшут во мгле шуты,
Кровью исходит край.
Что защитить не смог
Сердцем своим шаман,
Может, придет Герой,
Может, придет Гончар,
В глины слепой кусок
Снова сомнет миры,
Снова создаст людей,
Мертвым зажжет костры!
19
Черных провалов тьма,
Лик Абаддона сер.
Каша и кутерьма
В мире предельных сфер.
20
Демос поет навзрыд,
Пеймон поет хоррор,
Вечность рождает взрыв,
Басом рыдает хор.
Серой волной любви,
Бледной косой страстей,
Криком – Умри! Живи!
Ядом Аида полей.
Ядом грехов и благ,
Соком искусств земных,
Лаем трехглавых собак,
Скрипом решеток стальных.
21
Светом проклятой тьмы,
Тенью изгиб луча.
Бездна рождает сны,
Всё воплотив в себя.
Всё забрала в огонь,
Пепел рассеяв в дым.
Тускло-неслышный стон
Вечности, пекло зим.
Время ушло вперед,
Всё потеряв вдали.
Кривится нитью рот,
Черный оскал войны.
22
Бездна голодных глаз,
Бездна голодных ртов,
Умерших душ тапас,
Твердый гранит основ.
Бледных оскал клыков,
Красных заря очей,
Страшных копилка снов,
Ярких могила дней.
23
Бег по полям костей,
Пир на остывших телах,
Щёлканье челюстей,
Дикий животный страх.
Очи прекрасной Лилит,
Похоть и смерть вразнос.
Пепельный Солнца лик.
«Дай, укушу взасос!»
С топей слепой туман
Все заволок. Ни зги!
Глухо рычит барабан:
«Режь, убивай и жги!»
Плещется море зла,
Волны встают стеной,
В сердце уж нет тепла,
Молнии бьют грозой.
24
Молнии светом бьют,
Ветер и шорох, смерч.
Горы клинками встают,
Гадко смеется Смерть.
В небе парят, орут
Сотни ворон и грачей,
Синие очи дерут
Когти, клыки палачей.
Тоненький Солнца луч
Глянул и враз исчез,
Орды ненастных туч,
В небе как рана разрез.
25
Яма взмахнет петлей,
Вестник поднимет жезл,
И под кровавой Луной
Шива взойдет на шест.
Танец начнет он свой
Под черепов перестук,
Хаоса слышен вой,
Миру пришел… каюк!
26
Миру пришел конец,
Нет больше боли, слёз,
Нет больше светлых грёз,
Больше не мчит гонец.
Кончилась эра зла,
Двери закрыты в Ад,
Нет больше темных стад,
Флагов с венцом козла.
Может, пройдут века,
Снова родится мир.
Звуки небесных лир
Славу споют творца.
27
А не споют, так что ж.
Смогут и так прожить.
Грома и неба дрожь:
Быть или все ж не быть?
28
Быть – это бить и брать?
Или растить и творить?
Вновь наступает рать,
Жизни тонка так нить.
Ловят угарный газ
Жадно открытые рты.
Вводит металл в экстаз.
Веер, менты, понты.
Волчий царит закон,
Сам себе монстр человек.
Смотрит с тоскою Он,
Новый ярится век.
29
Новых небес рассвет,
Новых ошибок тьма,
Новый судьбы пируэт
И суеты кутерьма.
Бездна все та же, ну, что ж…
С нею мы жили всегда.
Черным оскалом нож,
Черной усмешкой беда.
30
Черной рудою из жил
Брызжет тоски фонтан,
Камнем давно остыл
Весь доброты океан.
Вместо воды мазут,
Вместо земли асфальт,
Воздух жуют и грызут,
Словно съедобный базальт.
Словно ручьи потекли
Раны от света и лжи,
Черные словно пекли
Мыслей горящих коржи.
31
Тяжкий извечный стон,
Муть одичавших душ,
Смрад из разбитых окон –
Бездне желанный куш.
32
Смрад из помоек и ям,
Гнус из коробок-квартир.
«– Бездна – роскошный диван», –
Зло усмехнулся сатир.
33
Жизнь сибарита легка:
Лишь расслабленье и лень…
Адских мучений века,
Боль, исступленье и тлен.
34
Бездна – голодный зверь,
В вечном пространстве сна
Бьется в глухую дверь,
Ищет слугу греха.
В мире незрячих глаз,
В умерших душ краю,
Шепчет ее пророк:
«Бездна – она have you».
35
Где же греха слуга?
Трудно его найти.
Скопом все, ради добра,
В бездну стремятся войти.
36
Дел безусловно благих
Известен давно результат:
Тысяч и тысяч шаги –
Дорогой в привычный Ад.
37
Что есть добро без зла?
Адской где твари дом,
Если не в мире сна,
В душах благих матрон?
38
Где совесть? Где ум и честь?
Навеки ушли, знать, в Ад.
Осталась здесь только спесь,
Дьявол смеется – рад.
39
Узник своей судьбы
Гордых всех царь Люцифер.
Падших разбитые лбы –
Тщетных порывов пример.
Бездна – безумья грань,
Но не сойти с ума.
Кары простертая длань,
Света и Тьмы тюрьма.