Мачо и "сеньорита Прим"
На берегу Рио-Пьедра села я, а плакать не стала.
Чего ради?
Сама во всём виновата.
Только такие безмозглые клуши принимают интернетовский
бред за чистую монету.
Идеальная любовь!
Эфир!
Тьфу!
Нет, это не эфир, это самая, что ни на есть, "мутная водичка".
И поймать в ней можно только какую-нибудь гадость.
Гадость эта может иметь любое обличье - поди, проверь!
Сидит у экрана...павиан, прости Г-споди, и заливается соло-
вьем о любви своей светлой, неземной.
А фото не шлёт - ещё не сделал, дескать.
А сидит уже лет десять.
Хорошо сидит.
Со вкусом.
Вот и мне нужно было так сидеть - со вкусом!
И не путать "Б-жий дар" с яичницей.
Опыт - дело наживное. А жизнь продолжается.
Реальная.
Единственная.
Весна в Париже явление уникальное, и своей прелестью ус-
тупает лишь весне в Израиле.
Там уже можно купаться, и я лечу в Тель Авив, с упоением
думая о предстоящих пляжных радостях.
Лечу я к Беточке и Арику. Это моя дочь и зять.
Они живут в Израиле уже четыре года - уехали сразу после
свадьбы.
С семьей Арика мы жили на общей лестничной площадке.
Дети учились в одной школе, в одном классе, сидели за одной
партой.
Поженились сразу после окончания школы и уехали.
Мы с Лидочкой, матерью Арика, навещали их. Но видели -
они прекрасно справляются без нас.
Нет, мы им не мешали своими визитами, но и никакой леп-
ты существенной в их жизнь не вносили...
Итак, я в Израиле.
В Тель Авиве.
На пляже.
То бишь, явление пятое - те же и Мартын с балалайкой!
Сижу на хорошеньком махровом полотенце.
Купальничек синий, шляпа с большими мягкими полями
из розовой соломки делает лицо удивительно свежим.
Принять красивую, соблазнительную позу - не вопрос.
К сорока пяти годам я иногда умудрялась выглядеть на...
тридцать пять.
Сегодня был мой день!
Весила я сорок восемь килограммов, ходила в брючках, под-
чёркивающих стройность фигуры.
Появившиеся же недостатки умела тщательно скрывать.
Женские хитрости - это наше всё!
И вот, сижу это я - "тридцатипятилетняя", на полотенчике и
обвожу глазами пляж - ищу "жертву"...
Когда я уходила, дочь шепнула на ушко - "доброй охоты!"
А на ловца, как известно, и зверь бежит.
И бежал на "ловца" эдакий "мачо".
Живот втянут, подбородок - выдвинут до невозможности.
Знаем мы эти втягивания и выдвигания - проходили.
Так мужики стоят у зеркала перед уходом на работу, и выхо-
дят из воды на пляже.
Потом теряют бдительность и становятся похожими на кро-
кодила Гену, или его друга Валеру. А он, как вы помните, ра-
ботал в зоопарке КРОКОДИЛОМ и был похож на сосиску с
лапками.
"Сосиска" упругой походкой прошествовала мимо меня и
устроилась неподалёку.
Боковым зрением я фиксировала - смотрит...
И понимала - подойдёт...
Подошёл.
Мы познакомились.
Разговорились.
Звали его Львом.
Имя ему шло чрезвычайно - мужик был вальяжен.
Лет тридцати пяти.
Загорелый.
Довольно спортивный.
И подбородок был выдвинут не искусственным образом, а
действительно напоминал кувалду.
Искупаемся? - предложил "мачо".
Я отказалась - одно дело, сидеть и розоветь под полями кра-
сивой шляпы, и другое...оказаться в воде с незнакомцем.
Ещё окунет с головой, и лёгкий макияж, и умело-небрежная
причёска - прикажут долго жить.
Нет, пусть сам купается.
А я буду на бережку изображать Ассоль...ожидающую...
Он плавал.
Рисовался немного.
Или много?
Пытался сделать стойку на руках.
У него почти получилось, а в момент неловкого его приземле-
ния, я стала искать что-то в своей плетеной пляжной сумке, и
"не увидела" его неловкости.
Мы увлеклись разговором.
Он попросил разрешение закурить, предложил мне.
Я отказалась - не курю.
Потом выяснрилось, что и не пью.
Дальше - больше...
Из разговора со мной, собеседник вынес, что и романов не за-
вожу.
Ну, вы просто идеальная женщина!
Красивая, изящная, молодая, без вредных привычек - безу-
пречная!
А я вот ищу такую всю жизнь.
Кажется, вот оно, счастье, но выясняется - или "смолит", как
паровоз, или пьёт втихушку, или мужики не переводятся, или
возраст наврала.
А тут вы - женщина моей мечты!
Красивая и умная ровесница.
Я благосклонно улыбалась.
Мне нравилось слушать незнакомца.
И я легкомысленно отбросила тот факт, что старше его на
десять лет.
В это время прибежал запыхавшийся Арик и заорал - "Мам,
ну ты что? Мы же ждем тебя. Папа пришел".
"Папа"!
Это было прозвище друга Арика. Такого же здоровяка-повара,
как и зять...толстого и милого.
Они с Ариком выглядели как близнецы-братья...
У "мачо" отвалилась челюсть - кувалда.
Мало того, что есть муж - папа этого здоровяка. Здоровяку-то...
лет тридцать на вид.
Сколько же ей?
"Мачо" закашлялся...видимо, поперхнулся дымом и попросил
разрешения сходить за водой.
Больше я его не видела, но Ассоль тоскующую изображать не
стала.
Еще чего...
Я выжила, как Вероника, которая решила умереть, но не умерла.
Забралась на "Пятую гору", посидела там "Одиннадцать минут",
поразмышляла, как "Алхимик", и решила не поддаваться искуше-
ниям, как сеньорита Прим, а...найти клад...
Какие наши годы?
Было бы желание!
РИНА ФЕЛИКС
Иллюстрация Татьяны Шума.
http://felregina.narod.ru/MachoisenioritaPrim.html