Ох, нелегкая эта участь:
привораживать и лечить,
с Белла Донною свел нас случай, --
протянул между нами нить;
на хрустальном гадала шаре,
на «желание» и Таро…
Выпадало мне, что обманет,
выпадало всегда «зеро».
По глазам моим вычисляла:
сколько радуг я обманул,
на какую лошадку ставил
и какие подковы гнул;
где я лодкой был, где – поддоном,
выходил ли из берегов…
И тянулся я к Белла Донне,
как подснежник из-под снегов.
Убаюканный меж ладоней,
дремлет лунный, белесый луч,
перекресток для Белла Донны,
словно магия – всемогущ;
поцелуй завязала бантом,
а беде прошептала: «Брысь!»…
И печаль ушла хиромантом
по тропинке с ладони -- ввысь!
Распрямилась дуга удачи –
белым стрелам не падать в мох,
завершив круговую скачку,
я иголку не спрятал в стог,
а, испив колокольных звонов,
на вороньем уснул крыле…
И пришла ко мне Белла Донна
Белой Донною на заре…