И снова мне охота быть другим,
Совсем себе чужим, неинтересным.
О господи! о чём мы говорим?
Я человек не из страны чудесной.
Я тут живу, я тут люблю и плачу,
Я тут прикован, непонятно кем.
Я время данное, бездарно тут потрачу,
Я жизнь свою продам, пропью, проем.
Я вижу тех, с кем мне охота поменяться,
Но шкура явно будет велика.
Но я готов ей втрое обмотаться,
Но мне до одури нужна его судьба.
А может, есть и там, в соседнем доме,
Тот, чьё окно всю ночь то плачет, то горит.
И даже пусть мы с ним и незнакомы
Но он меня, меня, боготворит.
И также, сидя скрючившись на стуле,
Сжимая фильтр в расписанных руках,
Он видит выход – образ дуры- пули,
И что-то мне знакомое в глазах.
Он знает, что он был и будет с краю.
Не первый и не станет никогда.
И что-то медленно, как фильтр, умирает…
И тихо тлеет, всё же, тленная душа.
Он вроде взрослый, вроде понимает.
Но сердце глухо и не хочет ничего.
Он не родившись даже, тихо умирает
И тихо телеет то горевшее окно.
И я как в мире этом очутился?
Зачем я здесь? и почему такой?
Я был урод- и я не изменился,
Достало всё, махну на всё рукой!
И пуля дура - верная подруга,
Утешит, приголубит, насмешит.
Она моя, и мы нашли друг друга
Но, что то только дура не спешит.
Она наверно потерялась и не может,
Меня найти в зашторенном окне.
Но это всё тревожит и тревожит,
Мне кажется она уже во мне.
И снова мне охота быть другим,
Но только не собой, не в этот день.
Прости господь, отдай меня другим.
Я ненормальный,
я больной
я чья-то тень.
Я тень, скользящая по улицам и кошкам.
Я тень на лицах, только не своих.
А вот хлопок, задернулось окошко
И пуля уложила нас двоих.