Утро пупырчато закрадывается под одежды
И луна куском пятнистой хлорированной колбасы
Глядит на неизбежный приход очередного невежды
- Дня, начинающегося в точке росы
А птицы – орут! – с них-то станется оптимизма:
Впереди соломенные мужья и гнезд витье,
Продолжение рода – пока - не числится атавизмом,
Вот и этот - наивный – борется за питье
Борется за глоток воды, за утоление жажды,
Но чтоб собрать - по каплям - развешанное по стеблЯм
– Нужно в одно и то же утро попасть хотя бы дважды
А лучше – остаться – голландцем без корабля
И лететь над волной - безвременной уверенной тенью –
Ведь завтра не будет, как бы ни пялились Бог Луны и Феб
И воды – океан, не подверженный земному старенью,
Только слишком солоно хлебавши и – где же хлеб?
Но ни утро, ни день, ни тень не бывают вечными,
Хоть и возможен вариант – в безразмерных носках,
Всю солому на гумне распределили меж певчими,
А для млекожаждущих издан закон о колосках
Уж и утро заканчивается, а пить – не ищется!
День лопается и вскрывается, как нежный нарыв.
Распекает внизу живота
скворчащая
солнечная
яичница
Я кормлю себя завтраком из сухой травы.
03.04.05