Баллада о Железном Комдиве
В пустыне безводной
Средь дюн слюдяных,
Где дикий пасется верблюд,
Где ныне казах- покоритель степей
Вершит социалистический труд,
Где резво стремится красавец джейран
Сайгаку игривому вслед,
И падают вниз, затмевая луну,
Обломки советских ракет,
Где ветер качает сорняк саксаул
Под свой заунывный мотив –
Когда-то коварных врагов сокрушал
Бесстрашный Железный Комдив.
Когда-то лежал он барханов среди,
Жестоким врагом окружен,
И сжав пистолет, из него посылал
Врагу за патроном патрон.
Десятками гибли враги-подлецы,
Но крепче сжималось кольцо,
На крики: «Сдавайся, ведь ты же один!»-
Комдив им смеялся в лицо.
И, будучи колким песком ослеплен,
Чутьем пролетарским ведом-
Вслепую он точно стрелял промеж глаз,
Как видно, жалея патрон.
Но кончились пули; поднялся Комдив.
Наган свой отбросив пинком,
Камнями швырялся в проклятых врагов,
И палками, и кизяком.
Враги не сдавались; за залпами залп
В героя давали они,
Но пули врагов не сумели пробить
Его пролетарской груди.
Вдруг крикнул трусливо:
«Сдавайся, Комдив!» - какой-то садист-офицер,
За камнем нагнулся Железный Комдив,
Чтоб взять подлеца на прицел.
(Тут палец случайно царапнул герой).
И, спину расправив вновь,
Разил, как и прежде, врагов коммунист,
Но капала алая кровь.
И вот он услышал – немеет рука,
И понял, что кровью истек,
Последнего гада в погонах душа,
Упал он в горячий песок.
Да, пал смертью храбрых Железный Комдив,
Но кровь коммуниста жива,
И новых бойцов из бесплодных песков
Дымясь, породила она.
На месте том ныне стоит обелиск-
Воздвигнут залогом того,
Что в память о подвиге всякая тварь
Трепещет величья его.
Вот реет над ним белый аэроплан,
И летчик свой самолет
Не может вести от нахлынувших чувств,-
Включает он автопилот.
И, памятник видя, в испуге стоят
Шумливый сайгак и джейран;
И даже казах – покоритель степей
В смятенье бормочет: «Шайтан!»;
Ведь там, где когда-то убитый герой
Сжимал окровавленный стяг,
Теперь возвышается, страх наводя,
Огромный железный кулак.
В годину событья сбирается там
Героя почтить молодежь,
И мести святой пробирает их всех
Великая смертная дрожь.
И каждый готов, как бывало Комдив,
Зубами рвать горло врагам,
И кровью давясь, и зажмурив глаза,
Тянуть «Интернационал».
А там, на трибуне, откуда видны
Пески и слияния рек,
Нам всем улыбаясь и руку подняв,
Товарищ стоит Имярек.
И души распахнуты взору его,
И взгляды, и мыслей полет;
Он, в небо подняв указующий перст,
Нас всех к коммунизму ведет.
А ночью, когда исчезает народ
Страны нашей с разных концов,
Комдив продолжает незримый свой бой
С тенями белогвардейцов.
А на обелиске три буквы горят-
И кто написал их с утра?
А их написал молодой пионер-
Они возвещают «Ура!»