Город спит, погружаясь в зеленую плоть холма,
Весь изъеденный ржавчиной, словно корпус авианосца,
Где внутри железа, просторно гуляет тьма,
И стоят голоса, как вода в глубине колодца.
Где в проходах стопами лежит листовая тень,
И течет с потолка по стенам сухая плесень,
Город спит, погружаясь в тяжелую, как мигрень,
Глухоту подъездов, теснины пролетов. Тесен
Даже воздух для вдоха и вид для глаза. Объем
Сокращается, словно свитер после просушки,
И густеет время, и звезды горят на нем.
Над уснувшим городом трубы торчат, как пушки.