Он обожает котов, а я, напротив, больше люблю собак. И хотя он даже внешне похож на кота, а глаза протирает точь в точь, как его любимый кот Жорик моет свою мордочку, характером он гораздо больше пёс, чем кот, тогда как я - точно кошка. Я очень люблю свободу. Конечно, он будет спорить, но он – мягок и уступчив, ему легче сделать, чем отказать, а ещё он нежен и предан, как самая лучшая и умная собака.
А я люблю свободу и ценю её превыше всего. Подчиниться – для меня - травма. Я обожаю нежность, ласку, но только, когда мне хочется, чтобы меня нежили и ласкали. И очень определённые люди. Уступить даже в этом, для меня - насилие. А уж если от меня ждут того, что делать мне категорически не хочется, подчиниться - для меня равнозначно - заболеть.
Но зато он, как самый настоящий кот, может спать где угодно и сколько угодно. Чутко и сладко одновременно. Мне даже кажется, что он урчать умеет, не хуже Жорика. В этом он точно кот. И тогда лицо у него бывает (чуть не написала, мордочка) такое же, как у сытого кота - довольное и урчащее. Но он не мстителен и не требователен, как это случается с его Жориком, а, напротив, добр и благороден. Для него всякий незнакомый человек, априори, хороший. И нужно сделать явную подлость, чтобы он её заметил и понял. Ему легче быть добрым, состояние благодушия для него комфортнее.
Я же к людям отношусь не столь безоглядно. Неискренность чувствую моментально и уже ничего не могу чувствовать к такому человеку, кроме отвращения и брезгливости. Глупость меня тоже не умиляет, а, скорее, раздражает и бесит. А он смеётся. У него замечательное чувство юмора. Но иногда, для меня, его терпимость, мягкость и благодушный смешок - как красный плащ тореадора для быка.
Нет, всё-таки, я больше кошка... Но люблю больше собак.