Фронтовик и бывший разведчик,
нынче – тросточка, чтоб не упасть,
он грома и молнии мечет,
и зовет больничную власть.
Ветеран и орденоносец,
обладатель всяческих льгот,
но промозглая, ранняя осень
стылым ливнем сделала ход.
И подмок у разведчика порох,
застудил ненароком бок, –
привезли старика на "скорой",
поместили в отдельный бокс.
Он тогда не погиб в окопе,
где по пояс – вода и снег,
но лихие военные тропы
он доселе видит во сне.
Он прошел войну и разруху,
целину и тихий застой,
схоронил сыновей и старуху,
а теперь – сюда на постой.
На Шевченко – дом, огородик,
свой куток и последний приют.
Он, защитник пятнадцати родин,
заступил сегодня шлею.
Он сидит в коридоре на стуле,
как попавший на берег кит,
он, не раз ходивший под пули
не ножом, не пулей убит.
Чтоб на старости лет в сортире,
как в окопах – по пояс в воде?
Это что же творится в мире
им когда-то спасенных людей?
Отвергая еду и лекарства,
словно танкер, идущий на слом,
он твердит, как в войну приказ свой:
"Отведите меня в мой дом.
Чтоб я умер в своей постели,
знаю – мир не без добрых людей,
чтоб не ливни, а птицы пели,
если б я ходил по нужде".
И твердит, свой итожа опыт,
вспоминая о той войне:
"Лучше б я утонул в окопе,
чем спустя столько лет – в говне"