Я вырвусь из пут, я упруся руками в гранит.
Атлант, не атлант - я один лишь сумею такое.
Натянутым нервом земля подо мной зазвенит,
И птицы взметнутся с ветвей темнокрылой стеною.
Но после, когда отлетит наслажденье борьбы,
И я позабудусь над тайной граненных стаканов,
Во мне, словно скрытые корни чужой ворожбы,
Затеплится мысль, что когда - то я был обезьяной.