Гудок грузовика на путь последний стартом
Пропел. Ты отправлялся туда, король со свитой,
Где равенство во всём. Будь молод или стар там,
Будь глуп или умён ты. В руке качнулся свитый
Твой королевский герб. Венок из чёрных линий
И чёрных рун печатных. Мы шли строки курсивом
За точкою - тобой. Ты выбрал путь не длинный.
Он был прямым порывом. Пускай и некрасивым.
Сплошной синяк лица под небом синим синим.
Прилипчивая глина к ботинкам и колёсам.
Ты сильный и прямой. Вот и не смог в трясине.
Ты был берёзам братом и облакам белёсым.
Как через дверь сквозняк, в лицо мне холод веял.
То дверь твоя открыта. Могильно - ледяное
Дыханье. Облака, сквозь солнце розовея,
Скорбили над тобою. Смеялись надо мною.
Рыдала и рвала мне слух сирена, воя.
Ты был одним из наших. Ты остаёшься нашим.
Лишь тоненькая грань: живое - неживое.
Как истина из истин, без тяготы к плюмажам.
И ты не украшал ход поцелуя смерти.
Ты просто сделал это. Зачем ты сделал это?!
Хотелось закричать - Не смейте же, не смейте!
Друзья, не умирайте, поверьте, будет лето!
Я обнял горизонт твоим прощальным взглядом.
Я за тебя прощался с берёзами, травою
И небом. И скорбел о миге том проклятом,
Который разделил нас: живое - неживое.
Туман... Туман... Туман... В тумане по колена,
По пояс, грудь, по плечи... Ни сердца, ни ума нет.
И, уверяя, что вся жизнь мгновенна, тленна,
Рука в прощальном жесте растаяла в тумане...