Повадился котик –
Хитрец и проглотик,
Которого Васенькой звать –
У бедной старушки
Блины да ватрушки
На завтрак себе воровать.
Старушка сначала
Об этом не знала,
А только дивилась тому,
Как снедь исчезала,
И как-то сказала:
«Нечистый завелся в дому!»
Но утром воскресным
Охотник известный
Попался ей с жирным блином.
Забившись под лавку,
Кот жалобно мявкнул:
«Я блинчик нашел под окном!
Погнался за мышкой, -
Заврался плутишка, -
Большущей, как тот бегемот,
Гляжу – из окошка
Спускается кошка,
Нет, жирный нечесаный кот!
Чумазый и черный,
И очень проворный,
В зубищах огромных - блины.
Я понял: воришка! –
И тихо, как мышка
Подкрался к нему со спины.
Как дам ему лапой:
Чужое не хапай!
Повадился хаживать к нам!..»
«Ай, умница, Васька!
А ну-ка, вылазь-ка,
Тебе я ватрушечку дам!»
Скормила старушка
Коту три ватрушки
В добавок к блинам, за вранье.
Усатый пройдоха
Подумал: «Неплохо!
Как я объегорил ее!»
И стала рыбешку
Облезлая кошка
(Иль жирный нечесаный кот)
Таскать из сарая,
Народ обирая,
У Васьки же вырос живот.
Однажды обжора,
Набив до упора
Плотвичкой утробу свою,
Подумал: «На крышу
Залезу повыше,
Луне серенаду спою!»
Сказал, так и сделал.
Как только стемнело
Маэстро с полоской на лбу, –
Все тот же Василий –
Кряхтя от усилий,
Залез на печную трубу.
Встал, пузо отвесил:
«Мяу!..» - тут равновесье
Сорвало весь сольный концерт.
Не долго он длился,
Певец приземлился
В клубке паутиновых лент,
Чернющий от сажи,
Взывая протяжно
О помощи, в бабкину печь.
А наша старушка –
Котов веселушка
Хотела воров подстеречь…
Воришки приметы
И Васькины где-то
Процентов на двести сошлись
К стыду и позору,
И хитрому вору
Харчи не бесплатно дались.
О том, что в избушке
У грозной старушки
Творилось в ту лунную ночь,
Пусть скажет, ребята,
Обжора хвостатый,
Ведь он потрепаться не прочь!