я из породы многолетних трав,
я много лет расту на этом самом месте
не ради глупых принципов и нездоровой мести,
а просто потому, что прав.
двенадцать поколений до меня
здесь прожили свой век, под солнцем щурясь,
и много раз, слыхал, едва не окочурясь,
с большим трудом жестокие терпели холода.
в корнях моих, что скрыты под землей,
седых от времени и больших, чем деревья,
лежат мечи и копья, гильзы, мины, цевья
и те, кто это все носил с собой.
все началось со стаи неких птиц,
для отдыха прервавших долгий перелет;
и несколько семян, и остальной помет
после их взлета в землю пали ниц.
ни раньше и не позже, в самый срок,
когда тепло снега кромсает в ручейки и лужи,
мой пращур древний, бледен и простужен,
свой первый выпустил росток.
с тех пор, все больше расправляя плечи,
он рос на запад и восток, на север и на юг,
с большим трудом, не сразу и не вдруг,
он с миром отправлял себя на встречу.
через копыта полудиких табунов,
себе два раза в год торящих здесь дорогу,
через напрасные молитвы и воззванья к богу
замерзших в стужу у своих костров,
через ночные шепоты, признанья, стоны,
когда цветы краснеют от чужой любви,
когда хранишь от жадных тел людских следы -
мы и тогда ползли на все препоны.
теперь, как говорится, мой черед,
теперь я должен биться насмерть с вами:
нет хуже ничего, когда вас топчут сапогами,
затем кладут асфальт, как будто в гроб...
... я из породы многолетних трав,
я много лет расту на этом самом месте,
и если мир ваш незаметно-тихо треснет,
так это я расту, собою смерть поправ.