Над Бейдоганом суховей,
Как Змей Горыныч многоглавый.
Грозит немедленной расправой.
На то он, видимо, и змей!
Того гляди спалит дотла
В своей необозримой топке.
И ни дороги, и ни тропки,
Чтоба спасти меня могла…
Над всем Израилем хамсин.
И от Метулы до Эйлата
Он лёг своей горячей ватой,
Живительных лишая сил.
И неба низкое лицо
Песочной шелушится охрой,
У ветра горло пересохло,
И сжался горизонт в кольцо.
И море потеряло синь,
И зелень затаила соки.
Заткал хамсин – пустыни сын
Всё жёлто-мглистой поволокой.
Тебе, Израиль, не впервой.
Переживёшь и эту драму
И с первой каплей дождевой
Вновь возродишься ты упрямо.
Преодолеть достанет сил
(Как их и прежде доставало),
И политический хамсин,
В веках теряющий начало.