Чтобы поговорить с тобой, любовь моя, достаточно забраться на маленький балкончик неприметного кафе, о существовании которого ты безусловно помнишь из своих снов (потому что каждый прожитый день назавтра превращается в «просто сон». Ибо только так и можно начинать день следующий. Не таскать же за собой постоянно ворох своих позавчерашних, а тем более позапрошлогодних поступков и настроений. Этак и надорваться можно, ибо ноша с каждым годом становится все более неподъемно.)
Балкончик в этом кафе находится на недосягаемой высоте, с нее я вполне смогу разглядеть сон о площади, на которой два демиурга ели курицу напротив здания почты. (не знаю, в чем скрытое очарование этой фразы, в курице ли дело, в почте или в самом процессе употребления пищи демиургами, но против фактов грешить не буду, что было, то и останется самым что ни на есть настоящим сном.)
Демиурги, помнится, обсуждали свою нелегкую демиуржью (или демиургову) долю. Прямо там же решался вопрос о всемогуществе, частичном могуществе и хоть каком-то могуществе вообще. Причина столь серьезного разговора в столь неподходящем месте была на редкость банальна: накрапывал дождик, Дождик недвусмысленно сообщил демиургам о своем желании превратиться в ливень. Договориться с дождиком у демиургов не получилось, зонтиков у них не было (откуда зонты у демиургов, любовь моя. Представь сам, это же смешно: демиурги и зонты). Свои действия в этой ситуации нужно было срочно обговорить, ибо насквозь промокший демиург представляет собой зрелище плачевное и забавное одновременно.
Забегая вперед, скажу, что вопрос с дождем все-таки решился, вернее дождик скоропостижно разрешился от бремени и оставил наших приятелей в покое. Но вопрос о могуществе так и остался нерешенным. (Кстати, этот вопрос больше не занимает меня. Теперь я знаю, что такое всемогущество, но скажи, зачем мне оно, когда в мире есть столько куда более интересных вещей? Сейчас меня занимает вопрос о счастье, как мере совершенства, вот уж где можно разгуляться моей, уже порядком засидевшейся на теплой печке, фантазии. Счастье для меня еще нехоженая тропа. Поошиваться пару-тройку раз на ее перекрестках да обочинам, еще не значит понять, что она из себя представляет, правда? )
Тут я все-таки споткнулась о свою гладкую тропинку слов, ведущих к тебе. Потому что поняла, что пересказать ту беседу демиургов мне не позволяет то, что ты все знаешь, любовь моя, только вот не говоришь об этом. А какой смысл что-то рассказывать тому, кто намного более искушен в этом вопросе?