С.Т. Кольридж (1772-1834)
ВОРОН
перевод с английского
Под дуб, отведать желудей.
Сбежалось множество свиней.
Похрюкивая, с хрустом ели:
В избытке жёлуди поспели.
Когда же ушла ненасытная рать,
Единственный жёлудь остался лежать.
Летел мимо Ворон, невесел он был:
По слухам, он ведьме Печали служил.
Был Ворон чернее, чем сажи комок,
Летел под дождём, но ничуть не промок.
Он жёлудь унёс и в земле закопал,
В долине, где мощный поток протекал.
Куда потом он путь держал?
Низко, высоко летал,
Над холмами, над лугами чёрный Ворон путь держал.
Не одну весну и осень
Ворона по свету носит;
Много лет и много зим –
Мне ли уследить за ним.
И вот он с Подругой назад воротился,
А жёлудь в развесистый дуб превратился.
Построили гнёздышко в ветках повыше
И счастливо жили, растили детишек.
Но вскоре в долину пришёл Лесоруб,
Взглянул исподлобья на воронов дуб,
Блеснули глаза под насупленным лбом.
Без слов Лесоруб застучал топором,
И рухнуло дерево вместе с гнездом.
Разбились птенцы, не умея летать,
Затем умерла безутешная мать.
Срубил Лесоруб все сучки на дубке,
Доставить бревно предоставил реке.
Наделали досок, зачистив весь ствол,
И дуб на добротный корабль пошёл.
Вот вышел он в море, но так уж случилось,
Что страшная буря в тот день разразилась,
И судно разбилось о выступы скал.
Над ним чёрный Ворон кругами летал,
Он слышал предсмертные крики людей,
Он видел, как мачта исчезла в воде.
И он ликовал над пучиной бурлящей,
А Смерти, с крушенья на тучке летящей,
Твердил он спасибо за пир настоящий:
Пусть всё потерял, но ОТМЩЕНЬЯ НЕТ СЛАЩЕ!
C.T. Coleridge (1772-1834)
THE RAVEN
Underneath an old oak tree
There was of swine a huge company,
That grunted as they crunched the mast:
For that was ripe, and fell full fast.
Then they trotted away, for the wind grew high;
One acorn they left, and no more might you spy.
Next came a Raven, that liked not such folly:
He belonged, they did say, to the witch Melancholy!
Blacker was he than blackest jet,
Flew low in the rain, and his feathers not wet.
He picked up the acorn and buried it straight
By the side of a river both deep and great.
Where then did the Raven go?
He went high and low,
Over hill, overt dale, did the black Raven go.
Many Autumns, many Springs
Traveled he with wandering wings;
Many Summers, many Winters –
I can’t tell half his adventures.
At length he came back, and with him a She,
And the acorn was grown to a tall oak tree.
They built them a nest in the topmost bough,
And young ones they had, and were happy enow.
But soon came a Woodman in leathern guise,
His brow, like a pent-house, hung over his eyes.
He’d an axe in his hand, not a word he spoke,
But with many a hem! and a sturdy stroke,
At length he brought down the poor Raven’s own oak.
His young ones were killed, for they could not depart,
And their mother did die of a broken heart.
The boughs from the trunk the WOODMAN did sever;
And they floated it down on the course of the river.
They sawed it in planks, and its bark they did strip,
And with this tree and others they made a good ship.
The ship, it was launched; but in sight of the land
Such a storm there did rise as no ship could withstand.
It bulged on a rock, and the waves rushed in fast;
Round and round flew the Raven, and cawed to the blast.
He heard the last shriek of the perishing souls –
See! see! o’er the topmast the mad water rolls!
Right glad was the Raven, and off he went fleet,
And Death riding home on a cloud he did meet,
And he thanked him again and again for that treat:
They had taken his all, and REVENGE IT WAS SWEET!
1797