Я не был в Израиле и на Кипре
И не был за границей я нигде
Судьба мне подарила жизнь на Диксоне
Два года самых ярких изо всех
Там не было ни пальм и ни бананов
Но было много снега и пурги
И песня про морзянку за стенами
Да сотни верст пустынной мерзлоты
И пусть пишу я в общем то без рифмы
Мне гамму чувств своих не срифмовать
Как только вспоминаю остров Диксон
Где две зимы пришлось мне зимовать
Мне было двадцать – молодые годы
Погоны лейтенанта на плечах
Казалась жизнь прекрасной, очень долгой
И не от чего было унывать
Мне Родина доверила охрану
Воздушных рубежей нашей страны
И я любил Отчизну словно маму
И думал, что Отчизне мы нужны
Кровь проливал отец мой в сорок пятом
И за страну я мог бы умереть
Любили мы страну свою ребята
И за нее были готовы все стерпеть
Разведчики Соединенных Штатов
Шныряли возле наших рубежей
И мы готовы были против НАТО
И против хунвейбинов и вообще
Не видел иностранных АСОВ близко
Зато я на радаре наблюдал
Их самолеты – импульсов - отметки
Глазами вдоль границы провожал
Летали к нам из-за границы «гости»
И повторяя Чкалова маршрут
Нас заставляли быть всегда на месте
Готовыми и просто начеку
И был привязан я незримой нитью
К товарищам с кем довелось мне жить
К локатору с его душой «железной»
К границе, что пришлось мне сторожить
Через меня прошло немало судеб
И в их судьбе я тоже побывал
Мой первый командир литовец Йозеф
Его я очень часто вспоминал
Он был нам как отец и как товарищ
Тогда ты был для нас нашей родней
Не знаю, нас ли вспоминаешь
Теперь там в НАТО и в Литве в чужой
И коллектив наш был как на заставе
Немного нас, зато каких «бойцов»
Узбек и русский, немец, молдаванин,
Кореец, украинец и множество еще
Все вместе и у всех одна задача
Не как сейчас, где каждый за себя
Беречь границу, никогда не забывая
Что Родина у нас у всех одна
Суровый климат. Жить в нем сложно
Кругом вода и небольшой наш остров
Здесь не бывает насекомых просто
Вместо весны зима и сразу осень
Зима по девять месяцев в году
С пургой, с сугробами под крышу
И ночь полярная как будто ты в аду
И кроме воя ветра ничего не слышишь
Сиянье северное колдовской красы
Я часто видел. Что-то в нем такое
Он цвета изумрудного пульсирует, дрожит
Фосфоресцирует точь-в-точь оно живое
Полярным днем в час, когда свободен
Был от дежурств иль от других забот
Я к лункам подходил, их было много
На нерп смотреть лежащих без забот
Ходил смотреть я на прибрежных скалах
Базаров птичьих, а воде белух
Такое, раз увидишь, и забыть не в силах
Как вой белухи режущий твой слух
И омуля ловил я в Карском море
Обычной удочкой там, где бурлит вода
Он лакомится видно на быстрине
А в затишке его ловить нельзя
И было много встреч и расставаний
И предстояло множество разлук
И все же иногда я вспоминаю
Наш остров, тех людей, и ту страну