«Безумие снисходительно похлопало меня по плечу
и выжидающе уселось в первом ряду партера»
Г.Л. Олди «Бездна голодных глаз»
«Песни спеты, перепеты,
Сердце бедное молчи,
Все получены ответы,
Все подделаны ключи.
Мы – последние поэты,
Мы – последние лучи
Догорающей в ночи
Умирающей планеты…»
Владимир Поляков «Песни спеты, перепеты»
1.
«Налей, начинаю дышать.
Три выдоха на два вдоха.»
Неприкаянная «Не нежность»
каждый твой третий выдох – мой первый вдох,
каждая моя улыбка – оскал, гримаса,
ритмика, мысль твоя : «ты мой бог»
я умею читать по глазам.
напрасно.
Мы растворяемся в абсолюте нуля,
Перепрыгиваем горизонты,
Мой тихий выдох, какая ты, бля,
И нежным эхом в ответ – какой ты…
весна, зацепилась звёздочка за горизонт,
и усмехается ногами болтая.
Ты – третий выдох,
Я – первый вдох,
Мы с тобой – это ключи от рая.
2.
«Квазиконтрастны мифы и реальность»
cry «Клетка»
Мы с тобой – это ключи от рая.
Потеряны.
Старый ключник про нас забыл,
И я на веретено позабытой мифологемы
Накручиваю строчки ,
Но рвётся нить…
- Да ты пьяна, Мойра!
- Да, я пьяна! – молчит,
но кричит её взгляд.
К Аиду ведет теперь скоростное шоссе,
Бетонный мост через Лету.
Урбаноад…
И отбросив смыслы,
как ненужные бабочки-бумеранги,
наблюдаю в сумерках танец чертей,
а заводилой у них робот[ангел],
у которого не разглядеть лица.
(да что там ангел, мы порою не видим друг друга)
Закончилось строительство третьего транспортного кольца,
Началось строительство четвёртого круга.
3
«Заверши меня в начале круга...
Август трется сердцем в коридоре.
К черту эти сказки. Кали Юга.»
ЗлостЬ (Светлый Лён) «Кали Юга»
«Все эпохи мои, мои вехи –
вода, согретая веками,
и под ней – затонувшие города»
Трубы Парохода «летопись»
Началось строительство четвёртого круга,
Но от этого ни лучше, ни хуже,
Пена и накипь. Сера. Блин, Кали Юга.
Если пишется «святой огонь»,
То читается «священный ужас».
Кто это, кто это с копытами, хвостом и рогами?
А, да это ж муза, постаревшая шлюха,
Уселась на стол, болтая босыми ногами,
Жахнула мой вискарь,
Подсунула чистый лист,
Интимно нашептывает что-то.
Пишу под диктовку, я – старательный ученик,
«Бог – художник-минималист»,
Но читается «Ты жив? Так что тебе надо?
Какого чёрта?»
4
«Мое время ушло. Так внезапно кончается лето»
Андрей Скребцов «Время вышло»
«Дожди поют адью
и августа плацдарм
сдан торопливо сентябрю»
Саша Алый «Дожди поют адью»
Какого чёрта?
Разве весной пишется так же как осенью?
- Ну попробуй, ну брось меня…
А лучше люби, такого как есть,
Холодного, механического.
Только бережно,
Чтоб пружинки не выскочили,
А не хочешь – так просто выключи.
Электричество…
Ну кто я без электричества…
Так, кусок железа, отделанный серебром…
Одним глотком допиваю вермут,
Чтобы решиться поставить вопрос ребром
- Зачем я тебе был нужен?
Только как поставщик спермы?
С сухим щелчком размыкаются клеммы губ.
Ты задаешь программу –
Хочешь – я буду нежен,
Хочешь – я буду груб.
Вздрагиваешь от прикосновения
Моих манипуляторов типа «руки»,
Боишься, что могут быть дети,
Затем и внуки.
Не бойся, малышка,
Механизмы
Не размножаются так как люди,
Но ты боишься
И смотришь в окно…
Деревья железными сучьями
Царапали небо, пытаясь достать луну,
(Он заржавеет, оставит тебя одну)
И клочья облаков, макнув в зеленку утра,
Икар пытался к небу приложить,
Но неудачно,
И мерзко хихикала пикколо…
5.
«Как писала Каренина в письме к Мэрилин
Колеса любви расплющат нас в дым»
Наутилус-помпилиус «Колеса любви»
«Начинается плач гитары,
разбивается чаша утра»
Лорка «Гитара»
И мерзко хихикала пикколо,
И утро пластмассовой чашкой
Не билось.
Ты можешь не верить,
Но это случилось:
В портовую шлюху,
(а может быть музу)
Мэрилин превратилась,
Напилась огня и шампанского
И села писать письмо:
-Ах, Аннушка, я очень устала
у нас тут сплошная нирвана,
(после седьмого стакана).
здесь Шрайки и черти,
здесь звери и боги,
дантисты, Дантесы,
поляна средь мертвого леса,
с живыми цветами и
обломками крылышек-лезвий,
здесь пули все со смещенным,
здесь не бывает влюбленных,
в общем все как обычно…
Ах, Аннушка, когда ты приедешь,
Твой поезд с седьмого пути.
Я так скучаю, системная мышца/сердце/ сбоит,
Нет связи, потому что связиста-ангела
Сбил какой-то треклятый метеорит…
6.
«И марсианин скажет: я ***ю от ваших стихов,
А мне всего-то надо – бесконечной свободы.»
Ксантос Ле «Термодинамика»
«мы летаем по кругу,
мы кометы. По встречной
мы несемся друг к другу.
нас сканируют радары
мониторы берут нас в прицел
Сенька, цел еще?
я вот – цел»
Саша Алый реца на один из моих стихов
Сбил какой-то треклятый метеорит
Меня.
Вчера.
А я ведь так лихо бомбил планеты
Ты слышишь меня?
Где ты? Где ты?
На шестом витке вокруг
Урбаноада,
Когда завершался расчет
точки бомбометания.
(Пой мне, пой!
Пой, горе топи в стакане.) Я
провалил этот бой,
это задание.
Ад живет и растет –
Черная Аргентина, черная.
Не плачь, Рауль,
Мы исправим это просчет.
Мы встретимся на Черной речке,
(зеркало приготовь),
и когда затонут все корабли,
куклы задохнутся от нежности,
кони порвут уздечки,
ты мне скомандуешь: «Пли!»
7.
«Пора идти, пока ложится снег,
пока он в силах замести следы идущих.
Пока не показалось адом сущим
всё то, что не случайно в этом сне...»
Петр Солодкий «Ослепнут окончательно дома»
«Тикает, тикает сердце у меня…»
Какая-то попсовая песенка
ты мне скомандуешь: «Пли!»
Авель мой. Я твой Каин,
Ну сколько же можно,
Не хватит окраин,
Не хвати черных, пустых витрин,
Чтоб растворится в них…
Опять один…
Опять замкнется круг,
Мертвящая тоска сжимает горло,
И в униформе скалится Дантон…
«Все хорошо, любимый, это просто сон»
твоя прохладная рука
легла на мой чугунный,
вспотевший маслом лоб.
Сопел в кроватке наш малыш,
И гулко тикал таймер где-то слева.
«Ты устаешь, любимый, плохо спишь…»
потом уснула.
Я,
Не лязгнув и не загремев,
Подкатил к окну.
Там, за стеклом, привычная картина –
То сверкая серебром,
А то стыдливо прячась в темноту,
Жила моя родная Аргентина:
Курили ангелы на проводах,
И белокурый череп Мэрилин – луна,
Запуталась в ветвях
Железных тополей.
Сверкая и звеня
Три стайки лезвий кружились
В странном брачном танце,
Надрывно ветер пел
Великого испанца.
И где-то, в ослепшем на все окна доме,
Страдал бессонницей усталый и печальный бог.
Я оглянулся и на твой третий выдох,
Так неудачно сымитировал свой первый вдох.