Убивали лошадь.
Некрасивую.
Убивали некрасиво.
Сивую,
с отвисшей губой,
бархатом испуганных волос,
передними, поставили под откос -
рост уменьшили лошадячий
(а иначе не достать, до этой клячи).
Глаз десяток, разинутых ртов-
зритель готов,
впитывать таинство умерщвления лошади.
А она - устала.
Некрасивая,
сивая,
с примятыми ушами вразлёт,
всё понимала -
в небо смотрела,
как звездочет,
не веря уже
(дорога здесь шла в вираже).
Живот, подобрала,
и,
мордой ткнулась,
вожжу волоча,
в ладонь,
неумелого палача.
Одеяло детское стеганое,
ватой прострелянное насквозь
(хомут сняли, повесили на гвоздь),
набросили ей на голову,
как пончо,
а она,
чего-то хотела ещё.
Нет,
не сказать,
а увидеть молча.
Дорого шла в вираже.
Оттуда - до туда.
Не сойти, не съехать,
с этого круга.
Так и стою раскорякой,
вместе с этой конякой,
между тем чего не было,
и,
чего не будет…
- Не хнычь, а то, убудет
На вот, возьми рублик,
да купи себе, бублик…