Ты сказала "Нет!", ты протрезвела,
Праздник жизни кончился, увы.
И как два друг другу чуждых тела,
Снова мы, любимая, на "Вы".
Трещина всё глубже между нами
Стала как-то вдруг из никакой,
И остыла простынь на татами,
Нас вчера согревшая с тобой.
А какой она была горячей!
Одеяло лишним было нам,
Мы делили свой восторг щенячий
На её просторах пополам.
Я запомнил все твои изгибы,
Бархат кожи, маленькую грудь...
Как с тобой мы счастливы могли бы
Быть ещё, ещё когда- нибудь!
Но ты смотришь холодно и сторго,
Говоришь, что я тебе чужой!
Видно я разгневал всё же Бога,
Рай пытаясь здесь найти с тобой.
Знаю, что такое не простится:
Праздник, он похмельем череват,
За ночь с Клеопатрой ждёт счастливца,
В лучшем варианте- это яд.
Милосердней так оно гораздо,
Чем в разгаре самых чувств-с его,
Отлучить любовника, бесстрастно,
Навсегда от тела своего.
И чтоб он, страдающий безмерно,
Души всей округе не томил,
Будь я Клеопатрой, непременно,
Сам бы, гада, лично отравил.
Как же вы все, женщины, похожи,
Скорбный час разлуки торопя
И в своём отказывая ложе.
Кстати, как там с ядом у тебя?
Нет ни капли? Даже не бывало?
Близко не знакома ни с каким?
Что же ты заранье не сказала,
Чтобы приходил я со своим?