Всем
заблудившимся в сети
посвящается.
И был от века дан обет:
Искать друг друга, прятать лица..
Остекленевший жесткий свет
Кропит озябшие страницы.
Но выцвел мягкий гомон слов,
Сквозь прорезь букв пройти не смея:
Мир стар для древних языков
И забывает их, мудрея.
А где-то илистый туман
Укрыл низвергнутое племя,
И грузно стонет океан,
Горстями впитывая время.
И волны - код: один и ноль,
И в каждой капле строгость стали,
И благодушно гложет соль
Осколки каменной вуали.
И только имя - узелок
На осыпающейся ткани:
Усталость, мера, цель и срок
Легко очерчивают грани.
Надсадно вздыбились, шипя,
На всех дорогах метки края,
Но очертания себя
Узнаешь, только преступая.
Туда, где блики на весах,
И не исчерпаны законы,
Где, слабость выстудив в зрачках,
Свою бескрылость чтут драконы.
Где сны - лукавые следы
Стремлений, изгнанных из рая, -
Над мглистой проседью воды,
Скользят, ребрясь и искажая.
Где стен шершавый мшистый холст
Залит вечерней киноварью..
И где тепло - бессонный тост,
И росчерк, скомканный спиралью.
И был от века дан обет:
Искать, страшась едва коснуться.
Ведь слепы все - так ярок свет,
И не вернуть, и не вернуться.
Как безутешно скуп сюжет.
Но жадность - детская обида.
Есть ожиданье, граней нет.
Ты все играешь, Атлантида?