Пока жив и после...

Пока жив человек, он нам мешает. Но всё меняется с его смертью – чтя его память, мы вспоминаем только хорошее, и мы перестаём стыдиться его былой непутёвости, и готовы умереть, защищая его честь – честь умершего, как нам кажется – но, на самом деле, это лишь гордость нашей памяти, её «честь», а она – часть нас. Это мы оскорбляемся, а не «умерший взывает к отмщению», ибо, став нашей памятью, его поступки становятся отчасти нашими, потому что мы иногда не помогали ему исправить его ошибки или были недостаточно умелы, чтобы помочь ему обрести желание их исправить.