Ты – не молчащий сувенир,
кусочек смерти оголтелой,
в оправе ангельской возни
в полсвиста от разрывов тела.
В буграх, разломлены, края.
Стальными спазмами эпохи
ладонь на секторы кроят
войной заточенные крохи.
Все мог он вычеркнуть за миг.
И чей-то рот схватил бы: «мама!»
Но в кулаке задушен крик –
осколок мертвого «Касама».