На острие пера
Держалась рифма.
Темна сыра нора
У обрыва.
Берёг зверёк
Огни дорог,
Давал зарок...
«Цок-цок-цок!» -
Восклицало копыто,
Земли лицо
Дождями умыто.
Остановилась лошадь,
Идти не может больше.
Откашлявшись от гари,
Из кареты выходит Гагарин.
Лошадь смотрит просительно
На водителя:
Ей бы воды, ей бы сена, -
Лошадь смотрит смиренно.
Утёршись от гари и пота,
Гагарин достает из капота
Канистру с водой.
Лошадь думает: «Корми и пой!»
Вытянувшись в полный рост,
Гагарин вдыхает запах рос.
Не запах роз, а запах рос.
Благодать!
Эх-мать,
Степь-матушка, Земля-матушка!
Вернулся солдатушка. Радуйся!
От комаров всё лицо изъето.
От родных комаров, в родное лето!
И не дуйся, Земля, не дуйся.
Гагарин вернулся!
Моложе, чем был ухоже.
Бескрайную степь Гагарин
Объехал от края до края.
А эту развилку запамятовал...
Подумал: «Куда ехать-то, а?»
Но что? Ведь никого?
Кто это дергает за штанину скафандра?
Глянул вниз...Это что за с-с-саламандра?
Зверёк мал,
Нос, ушки,
Усы и лапки.
Не видал
Зверушки,
Такой лапки.
«Куда ехать-то?» - подумал Гагарин.
- Туда, направо, лежит село, -
услышал парень.
- Разговариваешь?
- А что тут такого? Ну, слово. Плюс слово.
- Направо? – молвил Гагарин, -
Спасибо, - запрыгнул в карету и, паром
Окружённый сокрылся,
Махая рукой.
И лишь отдалённый топот копытца
Был слышен длинной дугой.
Зверёк улыбнулся, крутанулся на месте,
Исчез, испарился, словно не было, - грезник.