Моей любимой бабушке Маше посвящается
........
Ночь…
Рождество.
Центральная больница.
Второй этаж……палата номер пять.
- Вам плохо, баба Маша?
- Нет…
- Не спится?
(во тьме тихонько скрипнула кровать)
- Пойти што ль побродить по коридору? -
старушка, встав, прошаркала к окну.
раздвинула коротенькие шторы:
- А снегу-то……а снегу!!! Ну и ну.
Ты глянь, дорогу снова завалило –
машины завтра будут буксовать.
Ох….Господи….кого-то на носилках
завозят в отделение опять.
- Не к нам ли?
- К нам!
А Пётр-то Иваныч….устал, поди -
хирург наш дорогой.
Днём на ногах, а тут ещё и на ночь
больных везут.
- Работа…
- Боже мой.
Мороз ложился красочно на стёкла.
В загадочном сиянье фонарей
снежинки оседали неохотно
на кружево берёзовых ветвей.
И ангелов невидимые лица,
сквозь инея узоров колдовство
смотрели в окна маленькой больницы
в таинственную ночь под Рождество.
Слышна из коридора суматоха:
- Скорее! Пётр Иванович….Сюда!
К нам новенький…..Больному очень плохо…
- В сознании?
- В сознании….да-да….
И снова тишь.
- Ложитесь, баба Маша.
- Да, правда… чтой-то мне не хорошо…
Разволновалась...
В возрасте-то нашем
волнение уже запрещено.
Но вдруг в окно увидела случайно,
как женщина спускается с крыльца -
она лишь час назад сопровождала
больного –
то ли брата, то ль отца
Расстроена (ещё бы!)
Прячет слёзы.
И вдруг:
- Ох, поскользнулась… Ай-яй-яй!
Упала… не встает.
Помилуй, Боже!
- Вставай, моя хорошая… вставай!
- Вы что там говорите, баба Маша? -
(соседка по кровати всё не спит)
- Да здесь…..упала женщина……бедняжка.
- Не вижу…. Где?
- Ну, вот же…….вот…..лежит.
Помочь ей надо как-то.
- Кто ж поможет?
Врачи теперь все заняты больным.
Старушка заметалась:
- Это что же?
Там человек упал, а мы стоим!
Ночь на дворе - она не шелохнётся -
того гляди замёрзнет через час.
Ох… сердце…..непривычно как-то бьётся…
Я мигом….я бегу уже…сейчас!
- Куда же Вы?
Постойте, баба Маша!
Ну, что за беспокойная душа?!!!
Бабуленька, набросив старый плащик,
покинула палату, чуть дыша.
А ангелы участливо смотрели
старушке опечаленной во след,
фиксируя последние мгновенья
семидесяти выстраданных лет…
Не правда!
Жизнь - не только цепь страданий,
ведь счастье невозможно испытать,
другим свою любовь не отдавая.
Она привыкла радостно сгорать –
дарить тепло души и сердце людям -
незримо….бескорыстно и легко.
Смеялась:
мол, от сердца не убудет.
«Я, кажется, забыла валидол…
на тумбочке, наверное, остался.
не важно..…
мне бы женщине помочь.
как тяжело по лестнице спускаться…»
Метельная,
рождественская ночь
на белых-белых крыльях уносила
тепло души уже к иным мирам –
старушки, что смогла прожить красиво,
и столь же благородно умерла –
не на' людях,
на лестничной площадке,
к перилам прислонившись головой.
Лишь ангелы седой касались прядки
невидимой, заботливой рукой.