На мне печать великого проклятья:
Писать стихи я вечно обречен.
За чей проступок, мне скажите, братья,
Я с лирою навечно обручен?
Писать люблю, писать могу, но больно
Мне от родных стихи свои скрывать,
Бояться взор увидеть недовольный,
Бояться что не смогут понимать
Моей души в пиите отпечаток
И чувств моих презрительных букет.
Пусть лучше греет их тепло перчаток,
Чем мой безумно-пламенный сонет.
И я молчу, боясь поведать лиру,
Боясь упрек услышать в адрес свой,
И хоть давно стихи дарю я миру,
Но не ношу я их к себе домой.
А в глубине я тайною мечтаю
Людей мне близких лирой поразить,
Их одобреньем грезя засыпаю,
Но страх непониманья говорить
Мне не дает. Что делать я не знаю.
Как дальше быть, поведай мне, Творец.
Я на твое решенье уповаю,
Терновой лиры я ношу венец.